Год дракона. Надежда Сухова

был в том, что к этой вере я пришёл не сам. Не веские доводы склонили меня на сторону Вовки и не летающие золотые украшения. Моя вера просто проросла внутри меня, захватив власть. А разум – этот холодный островок реализма и логики – он просто сдался. Последний оплот здравого смысла не пал под натиском врага, не превратился в руины и пепелище – он просто открыл центральные ворота и впустил врага. И это была не сделка, в ходе которой проигравшая сторона обычно меняет трофеи на жизни своих солдат. Это был какой-то совершенно глупый поступок, не оправданный ни страхом смерти, ни фактом многочисленных потерь. И как бы я ни пытался воскресить утраченный стержень, у меня не получалось. Мой рассудок был ледяным, словно мёртвым. Моё Я, моё Эго предало меня, обменяв жёсткое, но всё же дающее шанс на победу противостояние на елейный мир.

      Это так потрясло меня, что я заплакал от обиды, хотя не делал этого уже несколько лет.

      Голубая Смерть

      Дверь открыл опрятно одетый пожилой мужчина с аккуратной чеховской бородкой, в идеально выглаженной рубашке и лёгких домашних брюках. Казалось, он сошёл с экрана кинолент тридцатых годов, рассказывающих о советской интеллигенции. Миронов вздохнул: что-то сегодня ему везде мерещатся советские фильмы.

      – Здравствуйте, Павел Антонович, – он улыбнулся мужчине. – Гостей принимаете?

      – В моём возрасте, Мишенька, чаще лекарства приходится принимать, чем гостей, – улыбнулся в ответ Павел Антонович и впустил капитана. – Старики мало кого интересуют, поэтому любое внимание для нас – на вес золота.

      На самом деле старичок лукавил: уж к нему-то народная тропа не зарастала.

      Павел Антонович Измайловский был известной личностью не только в столице, но и далеко за пределами МКАДа. Всю жизнь он проработал на Московском ювелирном заводе, пройдя путь от простого мастера до главного инженера. Сейчас он вышел на пенсию, но не канул в реку забвения, как сам выражался. Павел Измайловский до сих пор являлся ведущим экспертом в области ювелирных украшений. К его услугам прибегали как частные коллекционеры, так и музеи, и даже суды. Если нужно было выявить подлинность того или иного украшения или доказать обратное, то лучше Измайловского никто бы не смог этого сделать. При этом Павел Антонович имел небольшой, но постоянный приработок: ремонтировал украшения, подгонял под размер обручальные кольца, доставшиеся кому-то по наследству, оценивал драгоценные камни.

      Капитану Михаилу Миронову Павел Антонович приходился бывшим соседом по даче. Бывшим – потому, что бабушка Миронова, владевшая их участком, умерла почти десять лет назад, и родители продали дом. Измайловский, насколько Михаил знал, схоронив жену, тоже перестал появляться на своей даче, оставив её дочери. И несмотря на то, что вот уже несколько лет Миронов и Измайловский не являлись соседями, они до сих пор хранили тёплую дружбу, проистекавшую из доброго прошлого.

      Павел Антонович