– Вот что, парни, – Билл поднялся по отчаянно скрипящему крыльцу на террасу дома и отпер дверь в дом. – Заходите, подберем вам одежду по размеру, а потом пообедаем. Не дело ходить с пустым желудком.
Двадцать минут спустя я стал счастливым обладателем многажды латанных брезентовых штанов непонятного цвета, подтяжек для них, свободной рубахи и поношенных, но все еще крепких рабочих ботинок. Довершала эту картину соломенная шляпа с широкими полями. Идеальное решение для этой местности, где солнце так и норовит прожечь дырку в макушке. Гардероб Михаила практически не отличался от моего за исключением того, что рубаха была ему впритык. Братец никогда не мог похвастаться скромными габаритами.
– Эй, парни! Вы там закончили примерять свои платья? – Из гостиной донесся ехидный голос фермера. Похоже, этот старик просто не мог не ввернуть какую-нибудь шуточку. – Идите сюда, вы же не хотите, чтобы я обедал в одиночестве?
Мы с братом прошли в гостиную и уселись за крепкий, потемневший от времени деревянный стол. Посредине стоял объемистый жбан с густой то ли похлебкой, то ли кашей. Не сказать, что варево было на вид аппетитным, но запах от него шел умопомрачительный. Мой желудок сразу же забурчал, напоминая, что последний раз еда в нем была вчера вечером. Или даже в другом мире…
– Что это, сэр? – Поинтересовался я, глядя, как фермер наваливает нам в тарелки варево.
– Это бобы со свининой, парень, – старик довольно ухмыльнулся. – Еда настоящих ковбоев. Вы ведь не муслимы, надеюсь?
Мы с братом поспешили заверить его, что не имеем к последователям ислама совершенно никакого отношения и к свинине относимся со всевозможным почтением. Особенно, если она она уже приготовлена. Уже через секунду мы стучали ложками, обжигаясь и утирая, выступивший на лбах пот.
Когда с едой было покончено, Билл показал нам нашу половину и объявил, что сегодня мы можем отдыхать, работа начнется завтра. И на том спасибо. Слишком уж насыщенный был денек. Лично меня просто с ног валило от усталости, а съеденный обед лежал в желудке приятной тяжестью. Тем не менее, мы нашли в себе силы немного навести на своей половине порядок. Судя по обилию пыли и паутины, ей не пользовались лет эдак пять.
Потом мы завалились на жесткие кровати и оба моментально провалились в сон. Даже на поговорить сил не осталось.
Да и о чем тут говорить?
Итак все слишком уж непонятно…
Всю следующую неделю мы занимались тем, что можно назвать одним емким словом – батрачили.
Перекрывали крышу свинарника и кормили его жителей, строили новый сарай, чинили забор, ездили за кирпичом…
Проще перечислить то, чего мы не делали. Нет, Билл не заставлял нас пахать с утра