Оставался единственный путь: попытаться убедить ученика, исходя из его же богопротивных верований.
– Слушай, – как можно убедительнее заговорил Хильдеберт, стараясь не обращать внимания на конвульсии твари. – Мы честно попытались эту мышиную королеву спасти. Ты ее принес, мы ее обогрели и обсушили. За мои слова насчет «приложить об стол» она меня уже наказала. Ей не в чем нас упрекнуть и не за что насылать на нас проклятие. Может, она даже наградит нас с того света за то, что мы не дали ей мучиться…
– Не знал, что вы верите в мышиную королеву, мастер Хильдеберт.
Голос епископа Здика заставил иллюминатора вздрогнуть. И в самом деле, его преосвященство еще вчера пожелал прийти посмотреть, как продвигается работа над манускриптом! Как можно было об этом забыть?! Определенно, эта клятая мышь все поставила на уши! И что теперь о нем подумают?…
– Да нет, я вовсе…
Епископ прервал его коротким взмахом руки.
– Пустое, мастер. Подобным верованиям не чужды и лучшие из нас. Что тебе, отрок?
Эвервин, с несчастным видом вертевшийся у его плеча, однако же, и сам вряд ли смог бы сказать, чего хочет от иерарха. Потому, к вящему раздражению Хильдеберта, лишь молча протянул епископу Здику издыхающую тварь.
– Плохо дело с твоей мышиной королевой, – невозмутимо и даже сочувственно произнес епископ, смерив животину взглядом. – Зря ты наставника своего не слушаешь. Милосердная смерть есть…
Он не успел закончить. Мышь в очередной раз содрогнулась, забулькала… И на сей раз потуги ее увенчались успехом. Хильдеберт в немом ужасе смотрел, как из раззявившейся еще шире пасти хлынул поток мутной жижи, полившийся прямиком на одеяние стоявшего рядом с Эверином иерарха.
– Да что за…
Несмотря на критичность положения, иллюстратор успел заметить, как округлились глаза Эвервина: парень, видимо, и не подозревал, что духовное лицо, а тем более епископ, может знать такие выражения. Впрочем, сам Хильдеберт был последним человеком, который в этой ситуации упрекнул бы его за несдержанность в речах.
Все произошло так быстро, что спасать ситуацию стало поздно еще до того, как ее участники успели осознать, что произошло. Тем не менее, иллюминатор, несколько придя в себя, схватил ученика за плечи и решительно вытолкал его в угол комнаты – с глаз долой. Затем обернулся к епископу Здику.
– Я постираю, – произнес он первое, что пришло в голову. – Сам, лично. Ваше преосвященство, вы только это снимите!..
Епископ шарахнулся от протянутых к нему рук с резвостью, которой ему критически не хватило чуть раньше.
– Оставьте, – натянуто произнес он, поспешно отступая к выходу из мастерской. – Лучше уж ничего не трогайте. Взглянуть на манускрипт я приду… Потом. И знаете что, Хильдеберт? Некоторые верования вовсе не так невинны, как могут показаться