– Ты думай, о чем говоришь-то. Это ж грех большой – покойников обсуждать.
– Вот я, Галина Ивановна, и говорю, о чем думаю. Как говорится, мысли вслух и на общее обсуждение.
– А я вот слышала, что душа покойного сразу на небеса не улетает – она какое-то время среди родных и знакомых витает, слушает, как о покойном после смерти говорят.
– Точно, точно, – продолжила Вилена, – все конспектирует, а потом: бац! И досье на каждого в красной папочке слугам небесным преподносит.
– Ох, нехорошие у тебя шутки! Молода ты еще, жизни не видела. Вот накличешь на себя беду.
– Беду не кличут, она, как татарин – непрошеной сама в дом является, – не согласилась Вилена, – только мы как-то окольными путями от дискуссии стали отходить. Денег-то сколько давать надо?
– Сколько не жаль! – ответила Галина Ивановна, – Ведь ты ж не покойному даешь, ему они теперь ни к чему, а жене его помогаешь в трудную минуту.
– А Вы, наверное, правы – дам как все: чирик, а то ведь и вправду сочтут меня жадной и корыстной.
Чуть погодя в комнату технологов вошел мрачный курьер с пакетом, полным мелочи, и тетрадью, куда записывал, кто и сколько внес денег. Покойному, может, это уже и ни к чему, а вот для отчетности вдруг, когда и пригодится.
По дому, где жил Влас Власович, вызвалась пойти соседка Лизочка. О такой роли она мечтала всегда, считая ее романтичной и где-то даже рискованной. Ведь ей выпала удача зайти в квартиру каждого жильца дома, увидеть столько, о чем впоследствии можно долго рассказывать. А какие приятные опасности могли ее поджидать, особенно в тех квартирах, где жили одинокие мужчины.
Для такой миссии Лизочка готовилась около четырех часов, тщательно подбирая гардероб, макияж, соответствующий обстоятельствам. А когда облачение тела было закончено, она вытащила из комода черный гипюровый платок, небрежно набросив его на плечи, дабы придать более траурный вид своему облику.
То, что происходило с Лизочкой во время посещения соседей, я рассказывать не стану. Но поверьте, мне – это достойно отдельного романа!
А меж тем траурная эпопея продолжалась. На кладбище решили пригласить священника и там же, со всеми полагающимися почестями и, соблюдая все законы церкви, «по-людски» проститься с дорогим человеком. Но в этом деле оказалась небольшая загвоздка. Город, в котором происходили все эти события, был не настолько маленьким, чтобы называться провинциальным, но обладал одной необъяснимой странностью: во всем городе не было ни одного места «свидания с Богом» – ни церквушки, ни прихода в городе не было. А те, кому это было необходимо, давно смирившись, ездили в район, находя в небольших деревнях старые церквушки.
В одну из таких деревень и было решено съездить представителю от «Водора», договориться обо всем с местным священнослужителем, попросив его подъехать в день похорон. Для этого Полиевк Петрович выдвинул кандидатуру Федора Степановича, считая его одним из