Вопросы копились и заполоняли все мысли. Необходимо было собраться, чтобы не выплеснуть весь этот безудержный поток на неокрепшего мальчишку в первые минуты разговора. Без капли решимости, телепат уже около минуты стоял у палаты, робея войти. Вот так всегда: мы боимся того, что может оказаться за дверью, хотя наше опасение нисколько не повлияет на то, с чем мы там столкнёмся.
Изнывающий рядом Гейб от опасений не страдал, зато явно сгорал от любопытства. Ещё мгновение, и он сам попёрся бы напролом, посторонив медлившего приятеля локтем. Непроизвольно сильная психика заразила телепата решительностью.
В стерильной и светлой, как белая гостиная, палате на больничной металлической кровати полулежал, полусидел Мэтис. Юноша и до происшествия был худым и заросшим, игнорируя аккуратные стрижки, но теперь напоминал скелет, увенчанный взъерошенным каре-париком. Прежде каштановые волосы потускнели то ли от здешнего освещения, то ли от недуга и тонны лекарств. В отчётливых синяках поблёскивали усталым взглядом глаза. Нижнюю часть лица скрывала голубая медицинская маска, усиливавшая бледность пациента.
Рядом, на самом краю кровати, сидела стройная девушка на вид того же возраста, что и пострадавший. Выкрашенные в рыжий волосы смотрелись единственным ярким пятном в палате. Молодая посетительница держала в руках открытую банку с йогуртом и пластиковую ложку. Видимо, ей не терпелось накормить исхудавшего и измученного больничной диетой приятеля.
Открывшаяся дверь привлекла внимание обоих. Неловкое молчание.
– Кто вы? – воскликнула девушка, изучая вошедших живым взглядом.
– Друзья, – ответил за двоих Фор, надеясь опустить детали.
Мэтис смотрел на гостей осознанным взглядом. Было понятно, что узнал, вот только приветствовать не торопился. Молниеносная телепатия отразила странные ощущения: облегчение, стыд и волнение, сплетающиеся воедино в креплёный коктейль.
– Ты как? – выдавил из себя телепат, потому как понятия не имел, с чего начать беседу, которую он так долго ждал.
Исхудавший