– ???
– Между нами, – улыбнулся мне Сократ, сопя своей трубкой. – Фильм мой – полная херня!
– Зачем же вы его снимаете? – удивился я.
– Ну, хотя бы затем, чтобы вместо партийных собраний и сбора урожая зрители увидели на экране девушку с идеальной фигурой и красиво сложенного парня. Если выкинуть из сценария бред эрудита, вышло бы даже очень ничего.
– Так вам сценарий тоже не нравится?
– Естественно, – захохотал он. – Кому он может нравиться. Лишь начальству, да и то потому, что идеологически стерилен.
– Но почему вы взялись за него?
– Потому, что в кино есть принцип: дают – бери. Иначе уже вообще ничего не предложат.
Глава 4
Метр восемьдесят пять роста, стриженные коротким ежиком русые волосы, голубые глаза и великолепный торс атлета, натренированный гирями и гантелями так, что на нем читался каждый мускул – это являл собой Мераб. По ментальности – человек, уверенный, что рожден именно для того, чтобы во всем первенствовать. Почти так оно и было. Наш супермен и страстный объект желания всей женской половины побережья, был студентом политехнического института, будущим строителем автомобильных дорог. Не знаю, какие отношения складывались у него с дорогами, но женщин и море он любил. В перерывах после утренних съемок, проведя в обществе очаровательных дам пару часов, этот Джонни Вайсмюллер2 предлагал мне устроить небольшой заплывчик.
– Небольшой насколько? – спросил я в первый раз.
– Да, какая разница, – сказал он. – Пока не устанем.
Мы поплыли. Он – прекрасным кролем, я – ужасным брассом. Плыли недолго, хотя и за это время Мераб успел заметить, что я малость нервничаю, оттого дергаюсь, судорожно дышу и озираюсь по сторонам. Казалось, что воздуха мне не хватает, и я сейчас задохнусь.
– У тебя что, аквафобия? – спросил.
– Не понял, – ответил я.
– Боишься воды?
– Да, но только вдали от берега.
– Хочешь, вернемся?
– Нет.
– Ну, тогда моряк, держись, адмиралом будешь!
Я и держался, хотя никакого желания становиться адмиралом у меня не возникало.
Мераб уже не оставлял меня в одиночестве, стремительно вырвавшись вперед метров на двадцать, всякий раз останавливался и перевернувшись на спину поджидал, наблюдая за моими жалкими потугами. Как только я нагонял его, он снова уплывал вперед. Так мы и покрыли примерно полкилометра, пока не оказались у округлого, вроде небольшой платформы, плавучего буя на якоре, используемого рыбаками для закрепления расставленных сетей. Мераб без особых усилий вскинул меня на верх этого буя, и вмиг взобрался на него сам, вслед за мною. Берег маячил где-то вдали, сосны на нем отсюда казались игрушечными, а людей совсем даже не было видно.
– Ну, – сказал он, – расскажи мне про свою жизнь молодую.
– Да,