Сотрудники газеты не смогли рассказать им ничего нового. Они выразили вежливые сомнения в правдивости письма, а также заявили, что для дам как-то необычно купаться в реке рядом с территорией собора. По их мнению, история с наядой была придумана, чтобы обеспечить сенсацию во время мертвого сезона или, возможно, спровоцировать поток писем в газету. Ни в одном из местных изданий это сообщение не появлялось, хотя один здешний житель послал им газетную вырезку. Связаться с человеком, приславшим письмо, они тоже не потрудились. Подумали, что это, наверное, кто-то из отдыхающих в Уинчестере, кому данное место показалось тихим – некоторым оно таким кажется, – и он попытался устроить развлечение в виде глупой мистификации.
Мисс Кармоди слушала внимательно, но критически, тут и там вставляя свое слово. По возвращении в «Домус» она призналась Конни, что по-прежнему слегка встревожена. Она не могла забыть, что мистер Тидсон отсутствовал в Англии очень много лет и к тому же не обладал чувством юмора, и опасалась, как бы эти поиски не навлекли на него неприятности. Она вновь помянула интуицию, заставившую ее просить миссис Брэдли приехать в Уинчестер, и рассудительно заметила, что была бы рада ее дальнейшей поддержке и успокаивающему присутствию.
Конни, которая собиралась поехать в Андовер, где жили ее друзья, слушала с большим нетерпением – она знала, что опоздает на автобус, если слишком задержится. Так и получилось, к большому ее неудовольствию, поскольку другого автобуса, чтобы успеть обернуться до ужина, не было, в итоге ей пришлось перенести свою поездку, и настроение ее сильно испортилось.
Мисс Кармоди, все еще пребывавшая в смятении, на следующее утро встала в шесть часов и в одиночестве отправилась на прогулку. Она перешла Хай-стрит и минуту постояла перед крестом Баттер-Кросс, прежде чем зайти в арку, которая через лужайку вела к собору.
Она не встретила никого, кроме почтальона, когда проходила мимо летящих контрфорсов южной стены собора и через тихую и красивую соборную площадь. Мисс Кармоди замедлила шаг, как делала все минувшие годы, чтобы полюбоваться домами шестнадцатого века рядом с Королевскими воротами, а потом вошла под арку самих ворот – над аркой стояла церковь святого Свитуна – и по Колледж-стрит свернула к реке.
Она оставила позади книжный магазин при колледже и дом, в котором умерла Джейн Остин, полюбовалась лужайкой на другой стороне улицы и вьющимися розами на внешней стене соборной площади. Прекрасный садик лишился решетчатого ограждения в потрясениях военного времени, но там сохранился старинный колодец, а высокие яркие цветы практически скрывали от глаз каменную стену.
В конце своем улица превратилась в широкую тропинку. Через белую калитку и по липовой аллее мисс Кармоди вышла к заливным лугам, через которые проходило основное русло