– Женщины имеют не очень точное представление об истории, как мне думается, – заметил он в пылу разговора и без желания обидеть. – Кроме тебя, разумеется, моя дорогая Присси.
– Не знаю насчет точности, – сказала Конни, бросая ему книгу так, что острый край ткнул мистера Тидсона в его округлый живот, – но я знаю, что на книжной полке тетиного бюро есть книга мемуаров семнадцатого века, в которой вы сможете найти множество примеров такого стиля.
– Неужели? – проговорил мистер Тидсон. – А ты имеешь обыкновение совать свой нос в бюро тети?
– Эдрис! – возмутилась Крит. – Ты не должен разговаривать с Конни подобным образом. Возможно, она не знает, что совать нос нехорошо. Что вообще значит выражение – «совать нос»? Думаю, это обидные слова. Как еще вы говорите – «рыскать»?
Конни сделалась пунцовой и встала. Вид у нее был настолько угрожающий, что мистер Тидсон немного подтянул колени вверх, как бы защищая свой живот от нового нападения. Мисс Кармоди, похоже, тоже за него испугалась – она взяла Конни за руку и сказала, что терпеть не может слово «рыскать», и прибавила с непривычной резкостью, что Конни много лет открыт доступ к бюро, с тех самых пор, как стала достаточно взрослой, чтобы ей можно было доверить любимые книги, и что в связи с этим никогда не возникал вопрос о любопытстве, подглядывании или шпионаже.
Мистер Тидсон мило улыбнулся и заметил, что Конни не следует быть такой чувствительной и что она не хуже него знает, что он шутит. Также он поддержал заявление мисс Кармоди о том, что «рыскать» – вульгарный синоним.
– Не нравятся мне его манеры, – заметила Конни, когда супруги ушли. – Половину времени он говорит гадкие, злые вещи, а другую половину пытается меня лапать. Я считаю его отвратительным старикашкой.
– Ну он не так уж стар, – возразила мисс Кармоди.
– Достаточно стар, чтобы хватило ума не гоняться за нимфами в речках, – твердо заявила Конни, – хотя, полагаю, это ничуть не уступает другим его занятиям.
В последующие дни мисс Кармоди призналась себе, что обеспокоена энтузиазмом мистера Тидсона в отношении наяды. Он пребывал то в приподнятом настроении от возможности пополнить свой фольклорный репертуар, то ходил как в воду опущенный, потому что наяда могла покинуть Гемпшир до того, как у него появится случай ее увидеть. Мысли о том, что письмо в газету могло быть шуткой либо бредом безумца, он, как видно, не допускал.
– Не могу его понять, – сказала Конни. – Как мне кажется, его деловая жизнь была сочетанием выпрашивания денег, мошенничества и махинаций, и не удивлюсь, если он запугивал своих работников и был непопулярен среди производителей бананов. Есть что-то пугающее, – продолжала она, – в том факте, что он так внезапно ухватился за эту смехотворную газетную заметку как за предлог для поездки в Уинчестер. Почему в Уинчестер? – Она пристально посмотрела на тетку.
Мисс Кармоди ничего не ответила, но,