– Ну что, прошу следовать за вашим экскурсоводом, – исчез он в трюме.
Вслед за ним пошли Овий, Рина и Батист. Последний, чуть обернувшись, кивнул Марку в знак благодарности и также исчез в трюме.
Марк остался один на палубе с Леони, что впил в него взгляд полный надежд.
– А-а-а не-е-е, даже не смотри на меня так! Я не позволю тебе всё испортить. Пусть мой друг не слишком догадлив и сам не поймет, кто такой этот Батист, но я верю, что они найдут общий язык. А ты, если будешь хорошо себя вести, глядишь к ночи и развяжем, – оставил Марк сереброволосого паренька, что глухо мычал, и направился к штурвалу.
Глава 4
«Сон или Явь»
Спустя пару часов тихого, безмятежного плавания Марк, не отходящий всё это время от штурвала, начал клевать носом. Его так сильно разморило, что он, облокотившись головой об руль, сомкнул глаза и вскоре мирно засопел.
Драгоценные мгновения сна вмиг улетучились, когда над ухом прозвучал тихий зловещий голосок:
– Когда-нибудь я узнаю в чем кроется секрет «Рины», а пока… – зажег свечу говоривший и стал медленно обходить темную сырую темницу, заглядывая сквозь металлические решетки внутрь одной из камер, где прикованными цепями к стене лежали на гнилой земле с десяток мышат.
Услыхав его голос многие знавшие его не понаслышке, стали отползать к стене, словно ночные насекомые, на которых упали первые лучи солнца.
– Моя Госпожа совершенно не верно использует вас, – хрипел он, ища глазами ту единственную, что продолжала лежать с открытыми глазами, не шевелясь и не сводя с него стеклянных глаз.
– А-а-а, нашел, – прошептал молодой крыс, ровно коричнево-серого окраса с голубоватым отливом, чьи темно-рубиновые глаза засветились недобрым огоньком, отыскав свою цель.
– Ну здравствуй Двадцать-Восемнадцать, давно не виделись. Смотрю, Сцилла совсем из тебя все соки выжала, – прохрипел он, присев возле решетки и обратился к пленнице.
– Моё предложение ещё в силе, – взял он её руку, что была легкой словно вата, и провел по ней своей.
– Только скажи, ну или кивни и я вытащу тебя отсюда, обещаю! – шептал он, пытаясь достучаться до мышки, но она оставалась безучастной и казалось, не чувствовала его прикосновений к своей ладони, а её разум и вовсе померк и был сейчас не здесь и ни с ним.
– Молчишь?! И по-прежнему также холодна?! Ну как хочешь, – вскипел крыс, отбросил ее руку, и поднялся на ноги.
– Если ты так желаешь сгинуть здесь, хорошо так тому и быть, не смею тебе мешать, но знай – со мной у тебя бы появился шанс снова увидеть небо, почувствовать дуновение ветерка, ощутить тепло солнечного света… – шипел он, отдавая горячим дыхание прохладный смрад, что царил в округе.
Он так увлекся, что и не заметил, что находиться здесь уже не один.
– Ксеон, никак пытаешься подмазаться к ним? – раздался грубый сиплый голос у него за спиной, от которого он вздрогнул и резко повернулся к говорившему.
– Сур,