– Про медиков я забыл. А про кофе не понял. Почему нельзя выпить, если предлагают?
– Я же говорил, что он повёрнутый! – адвокат хлопнул дверью своей тойоты, – а если бы там был СП—сто семнадцать?
– Что?
– СП—сто семнадцать!!! Сыворотка правды, идиот!
Я хмыкнул.
– В здании прокуратуры? На глазах у всех? Господи, и за что мне такой юрист…
Он отвёз меня домой, я был спокоен. Кажется, следователь ничего не подозревает, иначе спросил бы напоследок кое—что посерьёзней. Я знаю, что полицаи, не имея прямых улик, всегда оставляют на конец беседы коронный вопрос. Если его вопрос о любви, значит, больше ничего и нет, не за что зацепиться.
Мне захотелось почитать о сыворотке, может, Антон и прав, вдруг мне однажды насыплют её в бокал, и я расскажу, как убил девочку и парня. Признания в смерти Марины они не получат, зато два висяка будут раскрыты.
СП—сто семнадцать состоит из двух частей – дота и антидота, – вещал яндекс. Дот растворяют в жидкости, обычно алкоголе. Действует несколько часов. Тот, кто принимает сыворотку правды, ведёт себя неадекватно, теряет полный контроль над собой, может рассказать всё, что делал, о чём думал, у него полностью атрофируется инстинкт самосохранения. Но информацию, добытую таким путём, нельзя использовать в суде или как доказательство. Обычно такие штуки применяют, чтобы получить зацепку. Когда нужное получено, ошалевшему бедняге дают воду, сок, чай или кофе с растворённым антидотом. В течение нескольких минут человек приходит в себя и не помнит о том, что было до. Использовать СП—сто семнадцать можно только в особо важных случаях.
Я явно не тот случай, хотя, если следак одержимый, то вполне может и травануть меня этой сывороткой. И тут…
Я придумал гениальный план! Купить этот препарат и накачать им Вику!
В тот момент эта идея показалась мне просто восхитительной. И я приступил к делу: позвонил Антону, выбесил его вопросами о том, где можно приобрести СП—сто семнадцать или другую подобную дрянь, адвокат наорал на меня, сказал, что нигде эту штуку не достать, потому что это очень опасное вещество и его не продают, он запретил мне даже думать в этом направлении. Но мне трудно что—то запретить: если я решил действовать, то буду действовать; просто найду другого человека, который мне поможет.
Что мы делаем, когда хотим найти что—то, но не получается? Лезем в интернет. И я не исключение. Нашёл несколько сайтов, почти все они были заблокированы или мошенничали, о последнем меня любезно предупредил браузер. Я пошёл иным путём: отыскал сетевые площадки, торгующие лекарствами, написал им электронные письма с вопросом о наличии СП—сто семнадцать. Приготовился ждать. Кто—нибудь всё равно ответит, потому что подпольная торговля процветает, никто не отменял чёрные рынки и продажных врачей. Я был уверен, что кое—кто из сотрудников больниц и лабораторий промышляет сбытом запрещённых веществ. Они не делали бы этого, если могли