– То-то я вижу, – такие зеленые девчонки, а уже по злачным местам шастают. – Кивнула она в сторону девиц, сидевших за многими столиками не только со своими сверстниками, а по большей части, с мужчинами среднего и даже пожилого возраста, обрюзгшими и пузатыми.
– Тоже работают здесь в качестве обслуги.
– Мужиков ублажают! – Категорично и с осуждением сделала вывод Лена. – Лучше бы на завод пошли работать.
– Да кому они там нужны? – Не согласился с ней Мухин. – Тут и мужикам из-за высоких заработков сложно устроиться. А ты про этих зеленых. Зеленые они внешне. А так уже битые птицы. Вон ту Трешкой зовут, а ту – Сорванцом. У них на ногах под юбками цены за их услуги выколоты. Приподнимут чуть-чуть, и показывают клиентам.
– Фу, какая гадость! – Вспыхнула Лена. Ты что, спятил, или пользовался их услугами? – Спросила она как-то уж очень жестко, и колким взглядом вперилась в Мухина.
– Извини! Тебе такое слушать неприятно и срамно, как я понимаю. Непривычно. А тут к этому привыкли, все об этом знают. И никто не удивляется.
– Пойдем отсюда, мне здесь не нравится!
Выйти из зала можно было только через бар. И, когда они вошли туда, то на несколько минут, задержались. Мухин попросил Лену присесть с краю за баром на круглый вращающийся стул, а сам на минуту зашел в туалет. Лена, ожидая его, услышала обрывок разговора девиц, которые несколько минут назад подходили к кавказцам и азиату. Теперь они сидели к Лене спиной и не обращали на нее никакого внимания. Разговор почти ошарашил ее своим цинизмом:
Слушай, а тебя муж не ревнует?
– Не – а! – Нараспев отвечала черноокая, с косинкой глаз, девица, тело которой было едва прикрыто полоской мини-юбки и полупрозрачной, розовой блузкой без рукавов. – Он сам меня посылает. У нас полный консенсус в этом вопросе.
– Да ты что?! Офигеть!
– А что? Он ведь понимает, не по-настоящему это.
– Но как ему не противно?
– А что ему должно быть противно? Я же с этими придурками не сплю.
– Но ты же с чужим мужиком в постель должна лечь. И как бы рога ему наставить!..
– Фи, вот глупая! Да ничего подобного. Вот с такими обормотами, да в постель, а вот этого они не видели? – Вывернула она кукиш перед лицом подружки.
– Однако же ты к ним так и липнешь! – Не первый раз вижу, вон только что на колени к Сайхану садилась.
– Да это же для игры.
– Ох, Зинка, доиграешься! Они шутить не любят, отрежут тебе что-нибудь от нежного места. Или утопят в море.
– Не – а! – Опять, полу смеясь, явно бравируя, нараспев протянула девица, сидевшая ближе к Лене на таком же вертляво-шарнирном стуле у стойки бара. – Все продумано. У Костика светлая голова. Не зря же физик, наперед сто ходов знает, как его ЭВМ. Он честно играет, как в покер, и выигрывает на все сто. Так, что у проигравшего и обиды не остается. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы.
– Это как?
– А