Наука, потная от гордости и страха, обсуждала возможности своего прибора обнаружить новейшую американскую субмарину «Морской волк». Все сходились на том, что «раз плюнуть», только немного доработать, но практически с «Морским волком» никто не сталкивался, и под него разрабатывался специальный комплекс обнаружения, на иных принципах, который носил название «Посейдон».
Наконец аккумулятор благополучно сдох, что породило чувство тревоги даже у тех, кто не верил науке. К счастью, до темноты успели восстановить подшипник генератора, и судно получило электричество. «Огайо» больше не появлялась: видно пошла своим курсом.
Когда стемнело, облака поредели, и на небе показалась луна. Она тускло светила сквозь дымку облаков, странным театральным фонарем вписываясь в морской пейзаж.
Лунная ночь на море у тех, кто привык к суше, вызывает странное ощущение. Будто зависаешь в безграничном пространстве. Границы неба и воды стерты. Кажется, что находишься в центре подсвеченной изнутри черной дыры. Днем ты видишь и радуешься морскому простору. Наличие далекого горизонта вдохновляет. Душа наполняется энергией пространства. Замкнутое пространство угнетает человека, давит на психику, клаустрофобия, как ржавчина, разъедает сознание. Море, как песня, дает силы, как наркотик, зовет вновь и вновь испытать чувство окрыленное™. Люди, испытывающие привязанность к морю, зовутся моряками…
Когда показались огни на берегу, окружающий пейзаж вернулся к привычной норме. Огни мирно, по-домашнему мерцали на взгорках. Суша – это проза. Море – поэзия…
Солнце все еще дулось на людей, и Максим спустился в подземный переход.
Утром следующего дня его физзарядку прервал телефонный звонок. Звонил директор охранного агентства.
– Слышь, Максим, ты как? Хорошо? Молодец! Знаешь, я вот тут мучаюсь вопросом, а не поспешили мы с тобой? С увольнением. Чего ты, в самом деле? Молодой мужик. Чего тебе увольняться? Может, вернешься? А, Макс? Хоть на месяц.
Максим молчал.
– Э, Макс, ты где?
– Что-нибудь случилось? – после паузы спросил Максим.
– Нет, типун тебе на язык. Ничего не случилось.
– Тогда будем действовать согласно прежним договоренностям. Не вижу причины менять решение.
– Ты что, обиделся?
– Отнюдь… Я так понимаю, что ты делаешь мне новое предложение, так?
– Так, – сказал директор, чувствуя ловушку.
– А я отказываюсь. Это ведь не то предложение, от которого нельзя отказаться?
– Погоди, я не пойму. Все будет, как раньше. Что изменилось? А, Макс?
– Как раньше не будет. И вообще, я готовлюсь к отъезду. Я уже сыну сказал.
– Повремени,