Перекресток версий. Роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» в литературно-политическом контексте 1960-х – 2010-х годов. Д. М. Фельдман. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Д. М. Фельдман
Издательство: Неолит
Серия:
Жанр произведения: Биографии и Мемуары
Год издания: 2017
isbn: 978-5-9909479-4-8
Скачать книгу
уклоняющиеся от общественно полезного труда, извлекающие нетрудовые доходы от эксплуатации земельных участков, автомашин, жилой площади или совершающие иные антиобщественные поступки, позволяющие им вести паразитический образ жизни, подвергаются по постановлению районного (городского) народного суда выселению в специально отведенные местности на срок от двух до пяти лет с конфискацией имущества, нажитого нетрудовым путем, и обязательным привлечением к труду по месту поселения».

      Прагматика тут ясна: совершеннолетний гражданин СССР обязан до пенсионного возраста работать на государство, даже если к этому не вынуждают финансовые обстоятельства. Указ – напоминание о базовой правовой установке «первого в мире социалистического государства».

      Он, как известно, отражал изменения на рынке труда послесталинской эпохи. В контексте либерализации хрущевским правительством были отменены введенные на исходе 1930-х годов нормы права, запрещавшие увольнение советского гражданина с работы лишь по его желанию, но без согласия администрации предприятия или учреждения. Отмена и позволила многим игнорировать конституционно закрепленную обязанность – работать на государство, причем там, где указано представителем государственной власти.

      В СССР цитированный документ именовали «указом о тунеядцах». Международную известность он получил из-за «дела Бродского».

      Начиналось оно – по обыкновению – с пропагандистской кампании. 23 ноября 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» напечатана за тремя подписями статья «Окололитературный трутень»[10].

      Заголовок агрессивный. Но далее – зачин эпический. Сказано, что уже несколько лет, как «в окололитературных кругах Ленинграда появился молодой человек, именовавший себя стихотворцем. На нем были вельветовые штаны, в руках – неизменный портфель, набитый бумагами. Зимой он ходил без головного убора, и снежок беспрепятственно припудривал его рыжеватые волосы».

      После эпического зачина – конкретизация. Авторы сообщили, кого же имели в виду: «Приятели звали его запросто – Осей. В иных местах его величали полным именем – Иосиф Бродский».

      Вот кто, значит, «окололитературный трутень». Далее – список провинностей: «Бродский начал прилагать все усилия, чтобы завоевать популярность у молодежи. Он стремится к публичным выступлениям, и от случая к случаю ему удается проникнуть на трибуну. Несколько раз Бродский читал свои стихи в общежитии Ленинградского университета, в библиотеке имени Маяковского, во Дворце культуры имени Ленсовета. Настоящие любители поэзии отвергали его романсы и стансы. Но нашлась кучка эстетствующих юнцов и девиц, которым всегда подавай что-нибудь “остренькое”, “пикантное”. Они подняли восторженный визг по поводу стихов Иосифа Бродского…».

      Стихи и биография автора характеризовались далее так, чтобы читатель убедился: Бродский – идейный противник советского режима, да и как поэт не состоялся.

      Для привлечения к уголовной ответственности этого было еще мало. И авторы статьи указывали,


<p>10</p>

Ионин А., Лернер Я., Медведев М. Окололитературный трутень // Вечерний Ленинград. 1963. 29 нояб.