И вьюжная зима моих широт,
И звери, и враги людей, безверье, —
Любое лихо лик тот отведет.
И внутренней молитвы незаметной
Творит узоры в мыслях сердца дед,
И бабушка поет ему ответно,
И довершает за моленьем плед.
И за окном – века такое было —
Все бродит лихо, ворохом, трухой
Кружится над землей, а в сердце тихо,
А в сердце сила Божья и покой.
И эта безмятежность, этот стержень
И этот голос внутренний, родной
Над этой вьюгой, как спасенье, снежной,
Над этой бесконечной белизной.
И черных бурь-ночей не знают грезы,
И память восстает во тьме стеной,
И дом из детства, и святые слезы —
В час внутренней молитвы вы со мной.
И как любовь, – она во мне навеки,
За все, – за то, что есть и что придет,
За доброе спасенье человеков, —
Как истина и ангела полет.
О внутренней молитве до рассвета
В глубь сердца посылай свои слова.
Мне снился домик детства, – полон света,
И жив мой дед, и бабушка жива.
И поутру – уже в иной квартире,
С любовью ныне, с новым днем судьбы, —
Я ощущаю Бога в этом мире,
Еще сильней, – и слышу зов трубы.
И вижу луч сквозь стекла зазеркалий,
Сквозь все потери, и успех, и сны, —
К Тебе мы обратились и взалкали,
И Ты нам подарил цветы весны.
И Ты нас научил поверить в чудо,
Спастись молитвой внутренней во тьме, —
И знание – что все мы не отсюда
И смерти нет, и все века – в уме.
«Вылетаю из общей охапки…»
Вылетаю из общей охапки,
вечность – шапка, изнанка – миры.
Вылетаю из йоги, из хатхи,
Из Сансары, из тьмы, из игры.
Вылетаю из общего русла,
Или таю, как снег по весне,
Из гнезда, из мейнстрима искусства,
чтоб влиять на погоду извне.
Испарением капельки льдины,
Исправляя систему земли,
вместе с милым – куском свежей глины,
лепестком на дорожной пыли.
И с парением к новым пространствам,
Ощущая, что вылет – как взлёт —
мы влетаем в Божественный транспорт —
чтоб на нем продолжать путь вперёд.
Предназначение
Я лечу – во сне – над избами и долами,
И над шпалами ржавеющих дорог,
Родина – как много нам с тобою наколдовано,
средь твоих колдобин, стоптанных сапог.
Родина, как много нам с тобой завещано,
Как давно загадано, или суждено,
Смотришь недоверчиво с хитрецой помещичьей
На меня прохожую сквозь души стекло.
То-то и оно – мне быть – каликой захожею,
Странницей-скиталицей –