Далее урок проходил следующим образом: мы записали предложение, обозначили смысловые связи между словами, определили границы словосочетаний. Внезапно Лера выкрикнула, что я неправильно учу, поскольку уделяю мало времени на практику, а много объясняю. Стоит отметить, что самостоятельные работы ученики 8А выполняют на уроке ежедневно в специальных тетрадях. Замечание Леры я опровергла, но следующее задание: определить вид грамматической связи в словосочетаниях – предложила сделать самостоятельно. Лера отказалась, заявила, что она не помнит этих видов, что мы этого не проходили и я не объясняла этого – что опять же не соответствует действительности. 28 сентября проходил урок, на котором я объясняла данную тему, давала материал под запись, примеры и тд. Такие ученики, как Олейников Павел, Жиманов Максим, Земнова Виктория, активно участвовали и задавали вопросы. Валерия Карасева в это время провоцировала хохот среди своих подруг, не реагировала ни на учителя, ни на урок, ни на просьбы одноклассников. Я напомнила ей об этом и заметила, что теперь ей все придется искать в книге, поскольку я не буду повторять тему для нее одной. Далее подняла руку Юля Решетова: она нашла в учебнике материал по видам связи. Я вызвала ее к доске, и она нарисовала схему и дала пояснения. Лера и ее подруги снова отказались сделать записи в тетради. Лена Протасова сказала: «Зачем писать, если в учебнике дома я всё это найду?» В конце урока я сформулировала домашнее задание: еще раз прочитать по учебнику теорию и указать вид связи в словосочетаниях. Лера Карасева, уже собирая вещи, воскликнула: «Нет, вы всё это должны объяснить!»
РЕЗЮМЕ:
В целом по классу я могу сказать следующее. Почти каждый урок ученицы 8А просят, чтобы их отпустили с урока, в противном случае они обещают кричать на уроке. Угрозу свою исполняют: поднимают такой визг, что мне с хроническим фарингитом перекричать их невозможно. Объяснений слушать не хотят – заявляют, что знают весь материал. На самостоятельных работах я получаю от них бесчисленные отказы: мол, они не знают, им не объясняли, и у них нет совершенно никаких мыслей. В итоге они выполняют задание на положительную оценку!
Своими действиями они мешают себе и окружающим, сбивают класс с толку, не желают задавать уточняющих и дополнительных вопросов, участвовать в уроке. Их любимая фраза «Я ничего не знаю» бесперспективна, она пресекает беседу и превращает урок в повторение одного и того же, чего я делать не буду. Кроме того, их заявление не соответствует действительности, судя по количеству выполненных – таки заданий.
После всех безобразий, учиненных ученицами 8А 28 сентября и 2 октября, они отправились к классному руководителю с жалобой на меня, состоящей в том, что я не даю им никаких знаний, ничего не объясняю. Они жалуются на плохую дисциплину, словно её провоцирую я, хотя я трачу даже слишком много времени на воспитательные беседы. Они словно ставят эксперимент: а смогу ли я успокоить их, если они делают что – то намеренно? Однако я заявляю, что в подобных играх и экспериментах не участвую. Существуют нормы ученического поведения, которые они должны соблюдать на каждом уроке во имя собственной успешности. Бесконечные разбирательства с ними становятся бессмысленными, абсурдными и портят обстановку, лишают всех душевного равновесия. Если к 8 классу они не могут держать себя в руках, им следует переходить на индивидуальное обучение.
P. S.
Достойно ведут себя на уроке: ________________________________
Недостойное поведение можно отметить: _______________________
Остальная часть класса подпадает под влияние последних и вместо того, чтобы содействовать учителю в их усмирении, устраивает подобные же безобразия.
Объяснительная учителя русского языка и литературы от 5 октября 2009
На прошлой учебной неделе директор школы просматривала журналы и сделала мне замечание по поводу «сомнительности», «недостоверности» выставленных мною оценок. Речь шла о количестве хороших и отличных отметок. К сожалению, это было высказано в жесткой форме, и мне не дали возможности объясниться.
Во-первых, по распоряжению директора я не выставляю в журнал двойки. Ученики исправляют их после уроков, и мне постоянно приходится возвращаться к пустым клеткам и доставлять в них положительные отметки. Создается иллюзия, что такие работы выполнены сразу и в срок, хотя это не так. Положительная оценка должна стоять рядом с двойкой в одной клетке. Таким образом, любому проверяющему видно, какие двойки исправлены, а какие нет. Данная практика создает более объективный взгляд на работу ученика в течение четверти. В случае же нежелания ученика исправлять двойку остается пустая клетка. И потом все вправе сказать, что этой двойки не было. В связи с тем, что никто не отменял пятибалльной системы оценивания и в других школах она успешно применяется, я начну выставлять двойку в журнал, если она