Лева понял, что Палыч сейчас таки уйдет, хотя и поверженным, но не раскрывшимся, и решился спросить того напрямую:
– Так что ты знаешь, какое дело, о чем ты хотел нам поведать?..
Но криминалист, промолчав, отмахнулся и удалился, хлопнув дверью.
– Смотри, какая-то сволочь что-то ему наболтала. Про домино, – огорчился Петя от потери верного мальчика для битья.
– Ушел, гад, не дал положительным эмоциям разгуляться, – поскорбел Лева. – Неужели и правда выдвигаться будем, интересно? Пойду я в отдел к начальству.
– К Валере? – задумчиво уточнил Петя, уже принявшийся с тоской рассматривать кипу бумаг на столе, не зная как вновь подступиться.
– Позондирую его. Неглубоко. Если он здесь. Держи тут круговую оборону!
Петя кивнул и молча углубился в перекладывание листков по разным стопкам. Он шевелил губами, беззвучно отсчитывая число проделанных пассов. До конца рабочего дня оставалось немного, глядишь все и закончится спокойно.
Конечно было более чем непонятно,отчего именно Брюховца повел на какой-то инструктаж Коротких… Какое еще дело?.. Нехватает им материалов, и так девать некуда…
Брюховец же был так взбудоражен неожиданно открывающимися перспективами предполагающейся операции, совмещенной в его воспаленном воображении с лихими захватами, не исключающими погонь, – а там и до стрельб недалеко, – что вприпрыжку торопился домой, отправленный Коротких переодеться в цивильную одежду. Он тоже на все лады думал о таинственном новом деле, преследовании каких-то мутных криминальных фигур со странными кличками – Плешивый и Зеленый.
Задание следить Коротких и Брюховец, ставшие напарниками, получили от непосредственного начальника их отдела – мрачного Валеры, вечно отстутствющего в управлении из-за постоянных отлучек по связям с законспирированными агентами.
От возбуждения Брюховец не обращал внимания на мелкий дождь и встречных прохожих, не исключая, что для него было не характерно, женского пола. Он бодро углубился в родной квартал тихого центра. Не глядя поприветствовал бабок, решавшихся выйти на улицу, и влетел в подъезд.
Пока лязгающий от натуги, сопряженной с ветхой старостью, тускло освещенный лифт взбирался на девятый, последний этаж, Брюховец ожесточенно рылся в карманах.
На лестничной площадке на полу у окна стояла плошка полная окурков и пепла. Соседи курили, не слушаясь увещеваний и угроз старшего лейтенанта Брюховца. Хотя он и похлопывал о ладонь для придания весомости своим словам служебными документами.
Ключи нашлись после минутного стояния у порога квартиры. Завалились за подкладку.
Отомкнув запоры тяжелой железной двери, он вошел в коридор, при всей своей узости оставляющий впечатление склада забытых с зимы вещей. Юркнул в свою комнату, распахнул дверь в другую и заскочил на кухню. Дожевывая котлету, извлеченную по пути из сковороды на плите, он деликатно постучал в ванную, заканчивая осмотр недвижимости. Тетки нигде не было.
В общем-то это была тетка бывшей жены,