Теперь, спустя 20 лет, когда знакомства по интернету давно уже не редкость, мы можем признаться, что на самом деле познакомились через газету «Seconda mano» («Вторые руки» по-русски) – я дала объявление и однажды 8 июня 1996 года получила письмо из Италии. Это была авантюра для двух сторон, как для меня, так и для Вальтера. Наше знакомство было полно странных совпадений, как будто сам Господь Бог давал нам в руки эту возможность – совместно строить жизнь. А трудности с родственниками были у нас еще до знакомства.
Когда мы узнали, что в Прагу приезжает Папа Римский Кароль Войтыла, то пошутили, что он специально делает визит в связи с нашим приездом. Было удивительно, что охрана у Папы Римского была совсем небольшой, мы видели его очень близко, когда он проезжал в своем прозрачном автомобиле и засняли это на видеофильм. Приезд Папы Римского в Прагу во время нашего там пребывания стал символичным благословением, и когда Вальтер сделал мне предложение, я согласилась. Мы обсудили вопрос о моем сыне. Вальтер не был против усыновить его. Расстались мы очень тепло. Вальтер увез в Италию мое обручальное кольцо.
Вернувшись в Минск, я начала готовить документы, мои и сына, к отъезду, который был назначен на август 1997 года. 6-ти месячный период подготовки документов был одним из самых счастливых в моей жизни, – период ожидания и больших надежд на мое профессиональное будущее.
Настало время рассказать все сыну. Часто уезжая в командировки, я всегда брала его с собой, но последние 2 поездки были инкогнито. Безусловно, он заметил, что каждое утро мне кто-то звонил и мы подолгу говорили по-французски. Я объяснила сыну, что познакомилась с надежным человеком, что мы решили переехать в Милан, где он будет учиться в школе, поэтому нужно начинать учить итальянский язык. Сын воспринял наш разговор серьезно, но язык учить не стал. Теперь каждое утро он первым рвался к телефону, перекидывался английскими словами с Вальтером и потом передавал мне трубку.
Я начала готовить документы – переводы дипломов о начальном образовании сына и моих о среднем, высшем и кандидатский диплом, легализация переводов в Посольстве, в МИДе, в Министерстве Юстиции, очереди, назначения встреч, переводы и заверения моих научных статей, справки о прививках для поступления сына в школу. Документов было много. Родителям я ничего не говорила. Но, думаю, отец почувствовал, что я собираюсь уезжать. С матерью за последние 7 лет у меня сложились плохие отношения.
В Институте наука распадалась, финансирование было минимальным. Специалисты уходили. Кто-то создавал частное предпиятие и, как потом оказалось, без особого успеха. Многие уехали в США – биофизики,