Из ближайшего автомата он позвонил Вите.
– Я должен тебя увидеть и как можно быстрее, – тихо сказал он.
– Мы же отправляемся в усадьбу на уик-энд! – возразила она. И добавила: – Правда, мы пробудем только до утра: отец будет ждать меня к двенадцати. Я заеду за тобой в час дня…
Он еще успел съездить на завод и получить расчет. Мастер Андреен с явным беспокойством встретил его сообщение о том, что он снова превращается в инженера,
4
«В течение ночи на 16 марта ваши войска вели бои на прежних направлениях».
Вита была весело возбуждена.
Усадив Толубеева рядом, она спросила:
– Ты был у отца?
Он внимательно посмотрел на нее. Она осторожно вела машину в потоке вырывавшихся за город состоятельных людей. Менее состоятельные стояли в очередях на автобусы, и каждый держал в руках лыжи, а за спиной – рюкзак с продуктами, а то и собранную подобно парашюту палатку. Весь город уезжал на лыжную прогулку.
День был мягкий, светлый. Магазины закрывались, чтобы вновь открыться в понедельник, и девушки, стайками выбегавшие из дверей, были в брюках, в лыжных свитерах. Так повелось уже давно: конец субботы и все воскресенье были отданы спорту и загородным прогулкам, и завоевание страны немцами как будто не мешало этому обычаю.
Вита нашла в зеркальце лицо Толубеева, пояснила:
– Утром я увидела на столе у отца наши фотографии. По-видимому, я чем-то выдала себя, иначе он не поручил бы следить за мной. Тогда я сказала, что он должен помочь тебе…
– А ты знаешь, что он завтра увозит тебя в Германию?
– О, это всего на неделю. Я всегда езжу с ним.
– Ты не знаешь, какая программа этой поездки?
– Отца пригласили на какое-то торжество у Круппов. А почему это тебя занимает? – она на мгновение отвела взгляд от осевой линии шоссе и взглянула на Толубеева.
– Пожалуйста, осторожнее! – жалобно сказал он. За эти два года он совсем отвык от шумного городского движения, и ему все казалось, что встречные машины вот-вот раздавят маленький автомобиль «БМВ», который вела Вита. В город шли только мощные грузовики: завозили свежие продукты и товары на будущую неделю.
Вита опять устремила взгляд вперед, но маленькая морщинка меж бровями показывала, что ее что-то заботит.
Поток машин понемногу разбегался в стороны, ехать становилось легче.
– Вольедя, – жалобно сказала она, – отец сказал, что ты скоро исчезнешь. Это правда?
– Я уже говорил тебе, что я солдат и что никто не освобождал меня от присяги. Я должен воевать вместе с моим народом…
– А как же я?
– После войны я обязательно приеду к тебе…
Про себя он подумал: «Если полковник Кристианс не запретит…», – но говорить этого не стал.
– Я знаю, что у вас трудно выехать за границу, – печально сказала она. И вдруг оживилась: – Но ведь я уже совершеннолетняя,