Пустые весенние выставки. Порнография наоборот в кинотеатрах. Маразм спектаклей. Новое – огромные очереди в книжных магазинах за классикой. На Кузнецком, на улице постоянно стоит очередь. Квартирные выставки вроде приказали долго жить. Ни слуху, ни духу. Славу Л. [Лебедева] в Союз не взяли. Сказали – «не умеете рисовать».
В газетах переход на откровенное (может ещё быть), не завуалированное враньё. Уже и Дудко стал сотрудником гестапо и валютчиком. Нескрываемое желание арестов и расстрелов. Ещё новое в городах – улицы наводнены пустующими стоящими такси с растерянными шофёрами. После повышения платы на 100% – почти полный бойкот населением. Наверное, пока. <…>
Шелковский – Чуйкову 10.10.77
Дорогой Иван!
Посылаю тебе каталог парижской биеннале. Выставка на 90% состоит из фотографий, остальное телевизоры и кино. Фотография уже вытеснила все другие виды изобразительности. Один художник так и сделал: всю отведённую ему комнату засыпал фотографиями старыми, из семейных альбомов, там же намешаны и животные, и пейзажи, и эротические. Зрители ходят аккуратно, стараясь не наступать, наклоняются, берут в руки, рассматривают. Сам же автор, когда заходит, то разгребает их ногами, подбрасывает в воздух. Кажется, это уже пик. Следующую такую выставку можно будет назвать выставкой художественной фотографии, с этой стороны действительно всё интересно и особенно великолепные цветные фото американцев. Это мода, а мода быстро выходит из моды. На остальных выставках более демократично. Крайний авангард занимает не больше места и пользуется не большим влиянием в жизни художественной, чем маоизм и троцкизм в политической.
Я здесь уже год. В общих чертах Алик [Сидоров] знает всё о моей жизни. Получилось так, что первый год я здесь прожил на деньги фонда. 3 месяца Толстовский фонд, 6 месяцев Франц. орг. пом. эмигрантам и 3 месяца католическая организация. Теперь я должен сам думать о себе, но я более спокоен, чем раньше. У меня уже есть друзья, знакомые, которые не дадут пропасть. Кроме того, я уже начинаю понемногу ориентироваться в этой жизни. Самый главный камень преткновения – медлительность моей работы. Чтобы преуспевать, надо продавать и продавать, много и регулярно. Все коммерческие художники именно этим и выигрывают. Шемякин, например. Дело, как правило, не в высоких ценах, а в количестве продаваемого; в графике, при тиражировании, это ещё легче. Представь себе, что приходит маршан или коллекционеры и у тебя покупают все двадцать работ. Ты остаёшься ни с чем, деньги рано или поздно расходуются, а тебе надо выставляться, тебе надо показывать что-то, когда к тебе приходят. Желательно, чтобы у тебя через год было ещё 20 работ или более.