Если нормы ГК РФ содержат, как правило, общие положения, касающиеся правового регулирования отношений несостоятельности (банкротства) граждан и юридических лиц, то основу специального регулирования составляют нормы Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»[455], задачами которого являются, с одной стороны, исключение из гражданского оборота неплатежеспособных субъектов, а с другой − предоставление возможности добросовестным предпринимателям улучшить свои дела под контролем арбитражного суда и кредиторов и вновь достичь финансовой стабильности. В этом смысле институт банкротства служит средством, элементом механизма правового регулирования, гарантией социальной справедливости в условиях рынка, одним из основных элементов которого является конкуренция.
Правовая модель регулирования отношений в сфере несостоятельности (банкротства), построенная на применении положений как ГК РФ, так и специальных федеральных законов, базируется прежде всего на принципе приоритета нормы, обладающей более высокой юридической силой. При этом юридическая сила акта определяется прежде всего исходя из того, каким органом принят данный акт, а в некоторых случаях – исходя из вида акта (к примеру, применительно к соотношению Конституции с иными актами, а также федеральных конституционных законов с федеральными законами).
Вместе с тем может возникнуть вопрос: каким образом определяется иерархия актов внутри одного их вида, а именно какой из федеральных законов – ГК РФ или Закон о несостоятельности (банкротстве) обладает большей юридической силой?
Вполне обоснованным является мнение Е.С. Пироговой и А.Я. Курбатова по данному вопросу, согласно которому «нормы кодифицированных актов не могут иметь безусловного приоритета перед нормами других федеральных законов, хотя иногда в кодифицированных актах это закрепляется, как в п. 2 ст. 3 ГК РФ»[456]. Определяя место ГК РФ в системе источников права, В.В. Лаптев обоснованно полагает, что «Гражданский кодекс является не конституционным, а обычным законом, который не имеет каких-либо преимуществ перед другими законами. По существу п. 2 ст. 3 ГК РФ является моральным обязательством депутатов не издавать законы, противоречащие Гражданскому кодексу. Но включение таких обязательств в закон весьма сомнительно, и, как показывает практика, сами депутаты данным пунктом не руководствуются, издавая законы, прямо противоречащие Гражданскому кодексу»[457]. Анализируя данную проблему, В.Ф. Попондопуло полагает, что «общее правило п. 2 ст. 3 ГК РФ нейтрализуется специальными правилами ГК РФ (п. 5 ст. 25, п. 2 ст. 65), адресующими правоприменителя к Закону о банкротстве в части оснований признания лица банкротом и порядка ликвидации юридических лиц – должников, признанных