подвешивают на деревянные расчалки,
добротно рубленные топором.
Язык чугунный, привязан за верёвки,
и, чтобы шире песнь звучала,
звонарь, верёвками играя,
облизывает языком со всех сторон
оборку юбки звонкого металла.
И льётся перезвон с малиновым оттенком
на вёрсты вдаль над головами у людей,
чтоб души Веру обретали и не теряли облик свой,
чтоб в жизни их была опора
и свет надежды над судьбой.
Как просветлёнными очами смотрю на мир
в вечерний час, когда до сердца долетает
божественная благодать и Слово ангелом кружится
над ближнем бором и рекой,
и над погостом ежедневно усопшим колокол литию поёт…
Сломанные крылья
Есть у тебя крылья? Ну скажи родной,
Мне мои сломали за моей спиной,
До тебя сломали, больно так поверь,
Я летать хотела, только как теперь?
У моих рассветов выпили весну,
Я в ладонях слезы горькие несу,
И дожди следами на моем окне,
Оставляют память в наказание мне.
– — – — – — – — – — – — – —
Горько будни плачут у моих ворот,
И ветрами шепчут: «Был в судьбе не тот»,
Есть у тебя крылья? Ну скажи родной,
Мне мои сломали за моей спиной.
Ветер дунул сильный по ветвям в саду,
полетели наземь листья и плоды.
Разве не понятно, что вот так нельзя:
разоряя гнёзда, думать о себе.
Птица на асфальте
чертит круговерти сломаным крылом.
Ей, пичужке малой, как летать теперь,
как птенцам в скворечник мошек доставлять?
Кто посмел так плюнуть в ангельскую душу,
растоптать подснежник чуть ещё живой?
Что ведёт к потери своего лица,
если у другого на глазах слеза?
Ветер, видно, напрочь голову свернул
у того, кто совесть в детстве не обрёл.
Оттого и плачет в том дупле птенец,
что прошёл под сердцем ветер-леденец…
Кружева
Милый мой, дорогой,
завтра в море уйдёшь и
останется здесь гомон чаек в порту
и моя ожиданием стеснённая грудь.
Нежно плещет вода и
висит над волной коромыслом Луна.
Ты мне шепчешь слова,
от которых в глазах кружева, кружева.
Поцелуй твоих губ и
кольцо крепких рук
нас связали судьбой,
будем с сыном мы ждать возвращения домой
Нежно плещет вода и
висит над волной коромыслом Луна.
Ты мне шепчешь слова,
от которых в глазах кружева, кружева.
Милый мой, дорогой,
видишь светит Луна и
стихает прибой и на сердце моём
замирает тоска расставания с тобой.
Нежно плещет вода и
висит