– Ольга, Олечка! – позвал он, протягивая руку, и невольно, нарушая правила, коснулся музейного экспоната.
Статуя покачнулась, Инкс сразу же пришел в себя, он обернулся, стряхивая наваждение, и посмотрел, не видит ли кто, как он, сам хранитель древностей, совершает непростительное святотатство. Но Степан Федорович был один, гости прогуливались по музею, а все находящиеся в этом зале, были скрыты от Инкса группой других скульптур. Инкс вновь коснулся статуи, желая ее поправить, но теперь он ощутил, что материал изваяния как-то непривычен. «Гипсовая копия», – с облегчением подумал он. Инкс провел по одеянию скульптуры, чтобы выровнять ее положение, и замер от неожиданности: вместо гипса или камня, под его ладонью была покрашенная заскорузлая ткань. Инкс замер. Это было невиданное новшество, даже гипсовые копии не одевали в «настоящую» одежду. Да и само изваяние выглядело слишком естественно. Инкс, забыв про осторожность, дотронулся до скульптуры. Она покачнулась и съехала со своего постамента, повиснув на прибитой руке.
– Что это? – прошептал Степан Федорович, побледнев. – Это безумие!
Забыв про осторожность, он взял статую и ощутил странный холод, исходивший от нее. Инксу казалось все происходящее метаморфозами его расстроенного разума. Он держал в руках Ольгу Проклову, мертвую Олечку, свою возлюбленную, ставшую жертвой чудовищного, не укладывающегося в голове, изощренного преступления. Степан Федорович не мог удержать крик. Перед глазами у него все бешено завертелось, и он потерял сознание.
ГЛАВА 9
АВЕЛЬ
Очнулся он почти сразу же. Над ним стояли напуганные гости, на лицах которых запечатлелись страх и любопытство. Растерянный Перовский пытался развязать ему галстук, чтобы облегчить дыхание.
– Она мертвая, – прошептал Инкс, указав глазами на лежавшую у постамента статую.
– Вы не пострадали? – спросил перепуганный Перовский, заботливо ощупывая Степана Федоровича. – Ничего не болит?
Инкс, пораженный своим открытием, не сводил взгляда с распластавшейся статуи.
– Она мертвая, – вновь повторил Инкс.
– Не волнуйтесь, Степан Федорович, – попытался успокоить его директор, – «гречанка» не пострадала. Статуя после реставрации, и, наверное, ее плохо закрепили. Как вы себя чувствуете? Я вызову вам врача. Степан Федорович поднялся, и на дрожащих ногах подошел к скульптуре.
– Это не «гречанка» и не статуя, – хриплым голосом проговорил он. – Это Ольга Дмитриевна Проклова. Смотрите.
Перовский, с опаской посматривая на Инкса, подошел к эллинке и, повинуясь властному взгляду Степана Федоровича, опустился на колени возле изваяния. Директор, сам не зная чего боясь, осторожно коснулся статуи и тут же отдернул руку, ощутив мертвую плоть.
– Это не статуя, – прошептал он. – Вызывайте милицию.
Началась