Зоя же вдруг зарыдала. Плечи ее жалобно дергались:
– К матушке Смерти иди сам! Козлик ты, Козлик… Просто – козел!
– Ваня вертись! – стиснул я джинну плечо. – Верни статус-кво.
7.
И Ваня совершил церемониальный круг.
– Что же это я? В одежде? – ошалело глядела нас Сукова. – Совсем очумела? Скрываю ангельскую красоту!
И тотчас скинула на пол шелковый халат.
– Экое позорище! – укоризненно проржала зебра.
– Что вы сказали? – сощурилась певица. – Господа, я с вами заболталась. Мне надо распеваться и записывать свой «золотой» сингл. Было приятно свидеться. Как же ты, Козлик, постарел!
Мы поднялись.
Джинн паровозно пыхнул «Беломором»:
– Значит, о явке на свадьбу не может быть речи?
– А вы кто такие? – Зоя с остервенением глянула на джинна и Горбунка. – Уж не подослала ли вас моя злобная конкурентка, Маша Хряпова?
– Да мы ее только по ящику и видели, – попятился Горбунок.
– Зебра не врет, – кивнул я.
Зоя погладила свои увядшие груди, приподняла их:
– Козлик, ну зачем же врать? Маша Хряпова – это Костя Полетаев. Наш однокашник.
– Что-то я ни хрена не пойму! – джинн смачно харкнул на пол. Слюна его была янтарной от никотина.
– Что за бомжовские выходки? – скривилась Зоя. – Вы бы еще здесь помочитесь.
Джинн смущенно утер треухом лицо:
– Извиняйте, увлекся…
– Как Константин может быть Машей? – выпучил я глаза.
– Козлик, ты отстал от прогресса. Маша Хряпова – трансвестит. Производная от Кости Полетаева. Вот его-то и приведи на свое торжество. Может, он околеет от глазонек Смерти.
– Где его можно найти? – облизнул я губы. – И когда он переменил свой пол?
– Найти ты можешь сегодня в Кремлевском Дворце. Там он дает гала-концерт, «Дитя разврата». А когда он поменял пол, спроси его сам.
Мы церемониально раскланялись.
Орангутанги-охранники у парадного входа щелкнули лаковыми каблуками.
В дикой растерянности скатились мы по маршам лестницы. Как нож сквозь масло, прошли через толпу осатанелых поклонников.
– Ну, и однокашники же у тебя, Юрок! – яростно шмалил кудесник.
– Однокашников, как и родителей, не выбирают, – я отбрыкнулся.
– Теперь телепаться к какому-то трансвеститу, – возмущенно взвыл Горбунок.
– А что он за парень был, этот Костя Полетаев? – Ваня выпятил небритый подбородок.
– Во всех школьных спектаклях он исполнял исключительно женские роли. Помню, еще в бабьем прикиде мне все подмигивал.
– Заигрывал, что ль?
– Да, кто его знает…
8.
– Если вы не забыли, – проворчал Горбунок, – я – Стратегический Стратег Мироздания. Нам необходимо в оперативном порядке выработать