Это снова вернуло его к мысли о бриллиантах. Возможно, предыдущий герцог Линейр велел распилить гарнитур и продал их. Кольм хорошо помнил этого человека с тяжелым взглядом, который сообщил ему, что его отец мертв, с таким видом, словно он должен этому радоваться. Этот человек способен был так поступить. Но смог бы он сохранить свое злодеяние в тайне? Ответ совсем не очевиден, и слухи о том, что он сделал, наверняка преследовали бы этого дьявола с холодным сердцем даже в могиле. Однако с тех пор, как Кольм вернулся в Англию, он ни разу не слышал о существовании подобных слухов. Возможно, бриллианты до сих пор хранились в каком-то тайнике, дожидаясь, что он найдет их и потребует себе. Безумная надежда заставила его сердце биться чаще, когда он подумал, что это могло бы значить для будущего Нелл. Приличное приданое, хороший дом, а возможно, жизнь под одной крышей с братом, пока она не выйдет замуж за человека, который ее достоин, если такой существует. Кольм уже начал улыбаться, но улыбка быстро сбежала с его лица, когда он осознал, насколько нереальны его мечты. Если он найдет бриллианты, о которых никто не слышал уже пятнадцать лет; если сможет доказать, что они принадлежат ему; если ему удастся продать их так, чтобы купить скромный дом и ферму; если Нелл согласится оставить своих знатных сирот и переехать туда к нему… Так много «если» сбываются только в сказках.
Кольм знал, что дядя Хорэс чувствовал себя виноватым перед детьми своего младшего брата. Но теперь, когда они с женой вернулись в Англию, герцогское состояние уже не было таким большим, как раньше, когда дед Кольма и предыдущий герцог сорили деньгами направо и налево. Нынешний герцог не мог позволить себе выделить Нелл приданое и содержать своего племянника как джентльмена, поскольку стоявший на очереди за наследством дядя Морис следил за ним, как коршун. После двадцати пяти лет брака надежды на то, что новая герцогиня родит ребенка, уже не осталось, поэтому лорд Морис как ближайший наследник настаивал, что дети лорда Криса не получат ни пенни из денег Хэнкортов сверх тех двадцати фунтов в год, которые им назначил предыдущий герцог. Бриллианты могли оказаться напрасной надеждой, размышлял Кольм, подходя к заднему крыльцу Дернли-Хаус, но иногда лучше иметь хоть какую-то, чем совсем никакой.
Сегодня ему, как никогда, хотелось поскорее закончить работу по переписи и упаковке собрания Дернли и наконец убраться из этого дома. Приступив к своему занятию, он невольно задумался о последней встрече с мисс Уинтерли. Она не такая, как все. Этим утром она держалась с ним так спокойно, словно он родовитый джентльмен, которого она встретила в привычный час для прогулок знати, а не простой слуга, пришедший в ранний час, неподходящий для леди, вернувшейся домой ночью после вчерашнего приема. Движения его рук замедлились, когда он вспомнил, какова она при ярком