Глеб сознавал, что университетскую прослойку воспринимали и называли по-разному. Кто-то вслед за Лениным уподоблял ее известной субстанции. Кто-то из внутреннего круга, напротив, всерьез считал ее совестью нации, последним оплотом порядочности и гуманизма. Сам Глеб придерживался умеренно-критического суждения, что удел большинства университетских преподавателей – это взрастить пару-тройку самобытных идеек и пестовать их целую жизнь. Бегать за грантами, публиковать статьи и монографии, защищать диссертации, выпускать студентов год за годом. По этой части они профессионалы. Проблема не в том, что они хуже тех, кого называют обывателями. Проблема в том, что они втайне полагали себя лучше – чище, выше, даже свободней.
Веретинский попрощался со всеми на кафедре и отправился на встречу со Славой. Посредине коридора его остановила студентка Федосеева. Глеб запомнил ее еще первокурсницей по живым глазам.
– Здравствуйте, Глеб Викторович! С новым учебным годом вас!
– Здравствуй, Ира. Спасибо.
– Вы не спешите?
Глеб посмотрел на часы, прикинул, посмотрел еще раз.
– Скоро у меня встреча, – сказал он. – А что?
– Я к вам по важному вопросу, – сказала Федосеева. – На втором курсе нам предстоит выбрать научного руководителя и написать курсовую.
– Как будто знакомо, – сказал Веретинский. – И?
– Хочу писать у вас.
– Тебя кто-то за хвост тянет? Раньше ноября никто и не думает об этом.
– Мне понравилось, как вы вели у нас «Анализ лирического произведения», – сказала Федосеева. – Хороших преподавателей быстро расхватывают, вот заранее к вам обращаюсь.
– Хочешь писать о стихах?
– Я определилась, что стиховедение мне ближе всего.
– Сколько стихов наизусть знаешь?
– Так… Около тридцати. Вроде того.
Значит, не больше двадцати.
– Настоящий стиховед знает не меньше ста, – сказал Веретинский. – Плюс отдельные выразительные строфы из других стихотворений.
– Я выучу, Глеб Викторович.
– Если постараешься.
– Вы согласны меня взять?
– Ничего против тебя не имею, Федосеева. Считай, предварительным согласием ты заручилась. Подойди на кафедру… – Глеб замер, перебирая в памяти расписание. – В пятницу, в семнадцать ноль- ноль.
Быстро расхватывают, ишь ты.
Ира то ли из Зеленодольска, то ли из Чистополя.
Вообще, сочетание типичного русского женского имени и провинциального городка или даже села звучит комично. Ира из Зеленодольска, Оля из Магнитогорска, Наташа из Озерного. Света из Иваново.
Что до Федосеевой,