А каким будет сегодня он? Что-то он сегодня забыл…
Чертог сиял. Гремели хором…
Надо сегодня зайти в оптику, купить линзы. Глаза уже никуда не годятся. Ничего не видно. Все сливается. Лера кстати вчера предлагала какие-то очки. Денис отказался. Не взял. От нее не взял.
Чарский был одним из жителей Петербурга…
Дорога после дождя была сырая, автобус на поворотах заносило, поэтому крики женщин и хмурые лица мужчин забавляли водителя, и он ехал себе не спеша. А город спал и не хотел просыпаться. Из-за пятиэтажных домов несмело показалось солнце. Тени стали более резкими и короткими, как при двустопном ямбе. Девушка на остановке улыбнулась отъезжающему в автобусе Денису, и ему стало как-то даже спокойнее. Он снова посмотрел в текст, закрыл его и как Штирлиц задремал ровно на двадцать минут. Только у Штирлица эта привычка вырабатывалась годами в процессе длительных тренировок, а у Дениса получилось на третий или четвертый раз, после того как он проспал и проехал три лишних остановки, и ему пришлось сдавать экзамен в вузе после всех. А экзамен в тот раз принимал сам Импровизатор Юрский. Он гордо сидел на преподавательском месте, вертел в руках авторучку, синюю с белым, с красным колпачком. Слушал детский лепет студента Герасимчука о Пушкине и его романе «Евгений Онегин». А в петлице Импровизатора Юрского был приколот значок с российским триколором. И выражение лица импровизатора было глубоко печальное и задумчивое, потому что лепет студента Герасимчука становился все более невнятным и…
– Следующая остановка…
Денис проснулся, резким движением рук вверх-вниз протер несколько раз лицо, чтобы отогнать остатки сна, поправил кепку и пошел к выходу.
А у входа в школу его уже поджидал полузамерзший ученик. Он живо открыл перед Денисом дверь в надежде самому быстрее пробраться внутрь и согреться. Мальчик не спросил Дениса, кто он и зачем идет в школу, он сразу провел его длинным коридором на второй этаж в кабинет учителя литературы, любезно раскрыл перед ним очередную дверь и тут же убежал. Денис же до прихода учителя остался в классе один. Две минуты в коридоре и классе стояла полная тишина, потом раздался тонкий перестук каблучков. Дверь открылась, и на пороге показалась молодая, но с хорошим умным взглядом женщина, достаточно миловидная и привлекательная, несмотря на строгий деловой костюм.
– Здравствуйте. Меня зовут Зоя Сергеевна.
– Здравствуйте. Вам очень идет бордовый цвет.
– Вы Денис Александрович? – легкий румянец лег на ее щеки.
– Да.
– Мне Вера Михайловна про вас сказала. Она сама, к сожалению, не сможет быть на концерте, поэтому попросила меня вам помочь, если надо. Что-то надо?
– Только зрителей, когда начнется концерт.
– Ну, детки-то будут. Они уже знают. Им только дай повод не учиться. – Она сделала короткую паузу. – Стол? Стул?
– Нет. Ничего не нужно. Спасибо. Сейчас я переоденусь, подготовлюсь, и можно будет пускать ребят в класс. Это все-таки