Николай Петрович Резанов родился 28 марта 1764 года в доме, расположенном около Адмиралтейства. К тому времени Санкт-Петербург стал городом, по красоте и богатству сравнимым с крупнейшими европейским столицами. «Этот город можно назвать новым чудом света, – писал пораженный его величием посол Ганновера, – учитывая то, как быстро он был построен»1. План города разрабатывался на основе последних достижений современного градостроительства лучшими архитекторами Европы.
Северная столица Российской империи была создана по воле Петра и, конечно же, ему и только ему обязана своим рождением. Санкт-Петербург тех времен – это в высшей степени то, что немцы называют Rezidentzstadt – город, возведенный вокруг императорского дворца, построенный на деньги государственной казны и представителей знати. «Санкт-Петербург – это императорский двор, это весьма странное нагромождение дворцов и лачуг по соседству, это великие князья, окруженные парвеню и крестьянами», – писал французский энциклопедист Дени Дидро в 1774 году, после того как приехал в Россию по приглашению Екатерины II2. Во времена детства Резанова в городе было всего три полностью оформленные улицы: Миллионная, Лиговский проспект (тогда он назывался Набережной Лиговского канала) и «Английская линия», которую с начала 1800-х годов стали величать Английской набережной. За красивыми парадными улицами начинались ряды «деревянных бараков самого неприятного вида, который только можно себе представить», как писала сама императрица3. Среди этих бараков тут и там высились дворцы вельмож, которым по долгу службы полагалось находиться рядом с императором.
Урожденная София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская взошла на Российский престол под именем Екатерины II в июне 1762 года. Этому знаковому событию предшествовал дворцовый переворот, в результате которого свергли ее слабовольного мужа Петра III. Екатерина Алексеевна получила в наследство недостроенный Петербург и с присущей ей энергией взялась за его благоустройство. «Мне Санкт-Петербург достался практически весь сделанный из дерева, а я оставлю город, покрытый мрамором4», – писала императрица хорошей знакомой в июле 1770 года. В то время в Петербурге даже лучшие из домов оставляли желать лучшего. «Стены дворца потрескались и вот-вот упадут», – писал путешественник из Венеции по имени Франческо Алгаротти и добавлял, что это, вероятно, можно объяснить тем, что дворцы строились «не по собственному выбору, а из-под кнута». Он также не без иронии отметил, что в Италии «руины создаются сами по себе, но в Петербурге их сознательно строят с нуля»5.
Как бы там ни было, Петербург детских лет Николая Резанова выглядел как большая стройка. Мальчик наверняка вместе с важными господами в камзолах из английского сукна и простыми