Маленькая жизнерадостная музыкантша очень громко играла на большом фортепиано, и пела одни и те же распевки каждое занятие. Возможно, они лучше всего подходили для детских голосов и постановки речи, но надоели до смерти. Особенно надоела Арсену песенка про бедную «Старую синичку» с нудным-нудным мотивом. Встретившись взглядом с Викторией в зеркальном пространстве, он увидел, что ей она надоела не меньше. Она заговорщицки улыбнулась, закатила глаза к небу, вздохнула, и, – встала.
– Мария Геннадьевна, – вежливо произнесла Виктория, – а нет ли у вас караоке с детскими песнями, и микрофонов?
Она уже давно приметила несколько микрофонов в шкафу, а прекрасная стереосистема и видеомагнитофон простаивали без дела, явно "не для этих".
– Ой… ну не знаю, – растерялась музыкантша. – Вы думаете, в микрофоны они будут петь?
– Давайте попробуем. Дома у Аси получалось, – Виктория нежно улыбалась.
Оживились все. Мария Геннадьевна включила телевизор, видео; Арсен пытался поучаствовать в техническом процессе, предлагая свою помощь, которая была категорически отвергнута, что, впрочем, не сильно его расстроило. Ася находила диски со знакомыми детскими песнями; остальные с любопытством наблюдали. Дружно выбрали песню из "Красной Шапочки", "Буратино" и "Мэри Поппинс".
Пели хором. Олег, конечно, не пел, но глядел на происходящее с интересом. Казалось, что здесь, в их маленьком мирке, происходит какой-то праздник, несмотря на рвущийся ветер и серое небо за окном.
Сложную песню "Ветер перемен" Виктория тянула одна. Сейчас она казалась всем воплощением той самой волшебницы из кинофильма. Голос ее не был громким, но микрофон усиливал его, а пела она практически так же, как в кино.
"Уйду, когда ветер переменится; когда порвется цепочка", – говорила Мэри в фильме. Арсен помнил это фильм, он смотрел его дома. Он не знал, что, попав волею судьбы в Лисовск, Виктория кормила и выхаживала старую дворовую собаку, и порой думала о том, кто же будет кормить Дружка, когда она уедет. А она непременно уедет, – не может же она всю жизнь провести в этом маленьком чужом городке. "Уеду, когда Дружок умрет", – как-то сказала она себе мысленно (Дружок был очень старым, но, на удивление, еще бодро пережил две очень холодные зимы). А этой осенью он исчез, чтобы больше не появиться… Виктория тоже еще не знала, что он уже не появится.
…На физкультуре Виктория играла с ребятами в волейбол, прыгала и азартно вскрикивала, как девчонка-старшеклассница. А после, упав на сложенные маты, – отдышаться, – она разговаривала с Арсеном, и в такой обстановке говорить оказывалось почему-то легче. Наконец он смог более-менее связно высказать свою печаль по маме и дому; рассказал про старшего брата Мишку, которому и не думал завидовать, несмотря на его успешность, – а, напротив, гордился братом. Про свой город и дом; про кота Ваську. Про