С удовольствием и облегчением я опустился в кресло, включил компьютер и приготовился скользить по удобной, накатанной плоскости графиков, отчетов, планов, где уже за столько лет работы не встречал серьезных помех и чувствовал себя очень комфортно, но, видимо как раз поэтому, мой мозг, уловив неполную занятость, принялся подбрасывать работенку посложнее, возвращая мысли к загадочным событиям.
– Джадди, привет! – услышал я за дверью кабинета и, тут же, в нее вошла моя коллега Тэйт.
Она правда требовала, чтобы сотрудники звали ее Тэйя (так ей больше нравилось), но заслуженная репутация и вполне проверенные слухи помешали коллективу относиться к ней серьезно и выполнить, казалось бы, столь скромную просьбу.По несуществующему сговору, все намеренно продолжали твердо произносить ее имя, за спиной смягчая его до "Фэя".
Я частенько ловил на языке это заглазное имя, готовое сорваться, когда мне нужно было обратиться к ней и пока заменял его официальным, возникало что-то среднее между придыханием и заиканием.
Фэя, в силу наклонностей, воспринимала это, как застенчивость, робость и зажатость, из-за длительного отсутствия секса, а потому, при каждом удобном случае старалась меня "подбодрить", откровенно кокетничая, давая понять, что обиняки ни к чему и она вовсе не против.
Вот и теперь она прошла в кабинет, не дожидаясь приглашения и облокотилась на противоположный край стола так, чтобы улучшить ракурс глубокого декольте.
– Что делаешь в выходные? – спросила она.
Сам не знаю зачем, но я решил подзадорить ее и ответил, что буду кататься с друзьями на яхте. Фэя напряженно улыбнулась хищным, осторожным оскалом, выражая одновременно страстное желание заполучить добычу и опасение получить отказ. Ее межбровье запульсировало планом действий. Наконец, она произнесла, надувая губы:
– Найдется место для одинокой, безнадежно влюбленной женщины?
Мне стало стыдно за себя и больше не хотелось продолжать эту пошлую игру. К тому же, я вдруг вновь ощутил в руках шелковый поясок пеньюара.
Потирая большой палец указательным и средним, я нежно погладил это воспоминание о Брук и попросил Фэю оставить меня в покое.
– Импотент! – швырнула она мне, выходя из кабинета тяжелым, широким шагом.
Очевидно ее самолюбие, устав от потаскушьей невзыскательности, наконец-то оскорбилось и вспылило.
Около полудня позвонил Вилфорд. Он выразил опасение, что в яхт-клубе мы можем столкнуться с преследователем и не сможем ничего выяснить. Я согласился, удивляясь, что сам не сообразил сразу. Ни мне, ни Вилфу с Флер не стоило там появляться. Кто-нибудь нас обязательно узнал бы, а если тот парень еще и работает в клубе, тогда тем более не удастся получить о нем информацию. Нужен был человек, которого никто не знал бы в клубе, не лишенный артистизма, умеющий втираться в доверие и которому