– Ой, здравствуйте! А я вас и не узнал сразу. Помните, вы к нам в марте в школу приходили, рассказывали про Тунгусскую экспедицию? – но не увидев мгновенной реакции, он добавил обиженно, – Не верите, значит?
Дед улыбнулся совсем уж добродушно:
– Да верим, верим. Рыбачишки мы и в правду никудышные. Может, тренером поработаешь?
– А чего? Нет проблем. Вот, – пацан достал из потрёпанного кармана джинсов большую жестяную банку из-под леденцов.
– Что это? – Лёнька с интересом окинул её взглядом.
– Кобылки. Ну, кузнечики, по-вашему, – в тоне белобрысого прозвучала терпеливая снисходительность, – Наживку менять будем.
Он просто и с достоинством протянул руку сверстнику:
– Меня Андрейка зовут. А тебя?
Это было так располагающе и дружески, что улыбнувшись, младший Семёнов протянул свою в ответ:
– А меня – Лёня.
– Лёха, значит? – уточнил новый знакомый.
– Нет. Лёха – это Алексей. А Лёня – Леонид. Как царь Спарты.
Андрейка (а он был именно Андрейка, а никакой не Андрей) чуть насмешливо скривил губы и почти участливо произнёс:
– А ты чё, «ботан» по ходу? Отличник, что ли?
– Нет. С чего ты взял? Четвёрки тоже есть, – здесь Лёнька слегка покривил душой, чтобы окончательно не уронить себя в глазах местного.
Но тот ему не поверил:
– Разговариваешь ты как-то странно. Как будто не в себе. И слова не по-русски употребляешь.
Дед, давно и с улыбкой прислушивающийся к разговору, подлил масла в огонь:
– Он просто «индиго». Сорт мальчишек такой, особенный.
Андрейка почесал нос и неуверенно протянул:
– А-а… понятно. Слыхали.
– Ну, умелец, а как меня зовут, помнишь? – глаза Лёнькиного деда весело перекатывали смешинки.
Не желая мучить смутившегося Андрейку затянувшейся паузой, он милосердно подсказал:
– Тарас Михайлович. Семёнов. Вспомнил?
Кивнув и как-то внезапно наскучившись темой знакомства, белобрысый оживлённо спросил:
– Тарас Михайлович, а вы никогда больше не были на месте падения метеорита этого? Ну, после экспедиции? Эх, самому бы глянуть! – он доверительно посмотрел на Лёньку, – Вот бы здорово, да?
Лёнька согласно кивнул:
– Деда, а правда, ты не был там никогда с тех пор?
Лёгкий оттенок печали и даже недоумения окрасил серым слова Семёнова старшего:
– Нет, не довелось. Зону там поставили. Военные. Чтобы никто посторонний не лез. Вредные излучения какие-то нашли, говорят. И вообще, непонятно всё. А всё непонятное – пугает.
– Жалко. Интересно, наверное, – внук дипломатично постарался спрятать разочарование под бурные воды реки Чулымы.
Но дед, ухватив с воздуха подходящую мысль, довольно сильно хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
– А знаете что? На само место падения мы, возможно, и не попадём.