Благо натура есть – бэха как раз проезжала долину. Узкий, весь в золотистом туманом провал между крутыми, одетыми шелестящим лесом холмами. Вдали, неясно – приземистая чёрная тень. Алый закат горел ореолом, языком пламени вокруг треугольной башки. Когтями по позвоночнику – вибрирующий, низкий рев. Сотрясатель угрюмо ворчал, бодая лбом стальные ежи заграждения.
Эрвин развернул пулемёт. ДаКоста достал карандаш, чистый лист и пошел малевать под сосредоточенное сопение под ухом – мелкой Маар, скрип деревьев, двутавровых балок – ежей, и злое рычание невольной «натуры».
«Венус» заходил – как луна на земле, в короне ярких солнечных бликов. Эрвин махнул Мие – на поворот. Скоро привал. Готовый рисунок торжественно вручили мелкой. Вместе с огрызками карандашей – желтого и синего. Раскрашивай, мол… Маар улетела прочь. Сотрясатель внизу повернул голову, взревел ей вслед – должно быть почуял, что сейчас сделают с его портретом. Вообще-то зверь он коричневый был. Коричнево – песочная, бородавчатая шкура, алая пасть, клыки – желтые, изогнутые… ну и Санта-Муэрте с ним, карандаши у Дакоты почти закончились.
Беха качнулась, уходя в поворот. Упал полумрак: влажно-зеленый, шелестящий на ветру полумрак горного леса. Карандаш в руках плясал, выводя на листе что-то совсем несуразное. Хотел себя, любимого с «тараторкой» в руках. А что, учитывая разговор с Маар и приписанную им туземцами близость… Вот только мозги отвлеклись и руки машинально пошли рисовать совсем другое. У этого «другого» были большие и испуганные глаза, острая, призывно торчащая грудь, вздернутый нос, и волосы – черные, вились, ложились волной на плечи.
Машину качнуло. Под ухом – сердитый, рассерженный фырк. ДаКоста поднял глаза – и увидел тот самый вздернутый нос и глаза. Такие же большие… Только сейчас они были злые и заспанные. Лиианна проснулась. Смерила его взглядом, фыркнула обиженным ежиком и отвернулась, охватив плечи руками.
Проснулась – это хорошо,
Только почему то опять захотелось напиться.
– Неудачный день.
Буркнул ДаКоста под нос, сложил блокнот. И потянулся – в угол, за ящики, вниз, там, где в щели пряталась заветная фляга. Раньше на ней сидела Маар…
А теперь шипенье полоснуло по ушам и пальцы замерли в воздухе, не дотянувшись пары сантиметров до заветного горлышка.
Змея.
Небольшая змея подняла голову и зашипела. От горлышка фляги – ДаКосте в лицо. Изумрудно-зеленая змея. Туземный грузовик прошел мимо, Эви помахала рукой. Змей встал на хвост, зашипел, приветствуя королеву. Мелькнул раздвоенный язык меж клыков – близко, едва не коснувшись пальцев
«О, черт, – подумал ДаКоста, осторожно пряча руку назад, – Прямо планета чудес. Если тут по будням такое – что же в день мертвых творится?»
Глава 5 Эрвин. Золотые зубы
Бэха шла и шла, углубляясь