Ник едва дождался. В сопровождении одноклассников предмет первых в жизни договорных отношений с хохотом вылетел из школьных дверей, по дороге пообщался со знакомыми, затем ненавязчиво избавился от толпы приятелей и подружек, и…
Первыми в закоулки куража и опасности вошли какие-то курильщики.
Выражение «конец всему» на лице Ника вызвало у старшеклассницы усмешку, она даже не притормозила, краткий мах головы приказал ему следовать позади.
Будто в шпионский роман окунули. Такого сладкого ужаса организм еще не испытывал. Каждый шаг давался усилием воли, спина взмокла и то горбилась, то распрямлялась – в зависимости от синусоиды мыслей, которые кидали в непредставимые в его налаженной жизни крайности.
Дошли до ближайшей двенадцатиэтажки. Девушка набрала код на подъезде, дверь за ней осталась незакрытой, и превратившийся в бесплотный дух Ник просочился вслед.
Она стояла за лифтами в глубине коридора, у квартир, где не горела лампочка. Он видел только застывший в ожидании силуэт. Когда вдруг ставшие чужими ноги приблизили к олицетворению взрослости и запрета, его превратившуюся в плеть руку подняли и приложили к ткани на прохладной выпуклости.
В глазах опустился занавес.
В ладони билась настоящая жизнь – та самая, о которой трубит интернет и хихикают одноклассники.
Входная дверь распахнулась, он резко отдернул руку. Весело размахивая сумкой с учебниками, в подъезд влетела девчонка, одногодка Ника из параллельного класса. Белая блузка, юбочка, русые волосы, очки на носу…
Уже промчавшись мимо, она заметила их в глубине, обернулась, и будто солнце пробилось сквозь тучи. Или вправду стало светлее? Тогда в первый раз Ник заметил эту похожую на природное явление странность, необъяснимую логикой.
– Фаня, тебя ждать? – Девчонка остановилась посреди лестничной площадки.
– Разогревай. Мама с папой не обещали?
– Задержатся, как обычно.
Девчонка унеслась, сверкая голыми коленками. В лицо пахнуло свежестью, каблучки простучали по ступенькам, на втором этаже зазвенели ключи, скрипнуло и затем хлопнуло. В наступившей тишине Фаня схватила и сжала осчастливленную руку до боли:
– Кто рассказал?
Необъяснимое сияние погасло, по мозгам врезало реальностью.
– Макс и Гришка, – не смог соврать Ник.
«Ох, влетит им теперь…»
Фаня вдруг улыбнулась:
– Гаденыши, ведь предупреждала… Ладно, мне как раз деньги нужны. – Смешливость смыло, взгляд посерьезнел. – Растреплешь – шкуру спущу.
На тот момент Фаня значительно превосходила массой, ростом и силой. Нависая, она казалась грозной, страшной в возможном гневе, и желание попасть под горячую руку отсутствовало