– Конечно, хочу… – едва слышно ответила она, вставая, – но…
– Тогда не перечь, – резко бросил Иван, исчезая в сенях. Спустя минуту он вышел оттуда с двумя комплектами эластичной брони – своим и найденным накануне. – Надевай. – Он протянул ей защитный костюм, сотканный из гибких, прочных кевларовых нитей.
Настя молча кивнула и начала переодеваться, машинально закусив губу, чтобы не расплакаться вновь.
Слова Ивана показались ей грубыми, она ожидала от него совсем другого, ну хотя бы сострадания, что ли, а он лишь приказывал – делай то, надевай это…
Однако эти мысли не мешали Насте исполнять распоряжения. Она скинула пальто и надела броню, которая укрывала все тело, будто толстый спортивный костюм. Материал защитной экипировки имел свойство, схожее с качествами синтетической ткани, которая не имеет определенного размера и всегда плотно облегает фигуру, растягиваясь либо сжимаясь в зависимости от телосложения человека.
– На. – Иван протянул ей полушлем с прозрачным забралом и двумя зрачками видеоустройств, укрепленных на выступающем жестком валике.
– Что это? – машинально спросила она.
– Боевой шлем… – не вдаваясь в подробности, пояснил он. – Тебе необязательно сейчас разбираться в его функциях, достаточно того, что я буду видеть все происходящее перед твоими глазами. – Поясняя, Лозин надел точно такую же экипировку и обернулся к Насте: – Из какого оружия ты стреляла раньше?
– «АК-207», – коротко ответила она.
– Держи. – Лейтенант протянул ей только что собранный автомат и добавил: – На всякий случай. Я постараюсь сделать все сам.
– Мы пойдем туда?!
Вопрос был риторическим, но Иван ответил:
– Обязательно.
Проверив, плотно ли подогнана ее разгрузка, он перевел взгляд на крутившегося под ногами Биша и сказал:
– Настя, привяжи его.
– Зачем?
– Чтобы не увязался за нами.
– Мы вернемся?
Иван как раз подтягивал магнитную застежку подсумка с вогами. Услышав ее вопрос, он медленно поднял голову, несколько секунд пристально смотрел ей в глаза, а затем ответил, не желая ни лгать, ни внушать самоуспокоения:
– В крайнем случае, он перегрызет веревку.
Настя молча кивнула.
Одному богу известно, насколько тяжело ей было в этот момент. События вновь, как и три месяца назад, обрушились на нее подобно камнепаду, покалечив душу, причинив боль и растерянность. Она откровенно боялась Чужих, переживала за Джона, злилась на холодное, расчетливое поведение Ивана, но, как ни странно, его прямота, поначалу показавшаяся ей грубой и бесчувственной, на самом деле возымела противоположное, успокаивающее воздействие.
Разум медленно выходил из состояния шока, руки еще мелко дрожали, но мысли уже не путались в голове.
Да, мы вернемся… – думала Настя, привязывая Биша к хлипкому крыльцу.
– Мы