Ничего подобного не видели! Просто неземная красота! Одевайтесь!» Некоторые призывники были с тонкими, некоторые, с толстыми. Юноши с толстыми личными делами, для армии, судя по реакции комиссии, не очень то были и необходимы. Юноши тоже это понимали. Они глубоко вздыхали и, с тоской в глазах, рассказывали внимательно слушающим и, не теряющим времени, одновременно прощупывающим их крепкими пальцами, людям в халатах, и сочувствующе кивали, продолжая сосредоточенно пальпировать печени и селезенки призывников, бужировали задние проходы. Мне дали степень ограничения номер 4: консилиум сошелся на мнении, что синусоидальная кривая моего сердечного ритма не в полной мере соответствует требованиям стандарта министерства обороны к поступающему в его безоговорочное распоряжение пушечному мясу. Желание отдать долг Родине было сильнее. Лег на дополнительное обследование. В течение 5 дней находился в терапевтическом отделении городской больницы. Весьма интересное место. Ночевал один раз. Хватило. Незабываемое бдение. Крики. Каталки. Капельницы. Дежурный врач. Кардиостимуляторы. Каждый час борьба за жизнь. Пограничная зона. Последняя станция жизни. Третий звонок театра абсурда. Молодая медсестра, меняясь в цвете застенчивого лица, делала клизму. Не могла попасть, пришлось направить. Господи! Укрепи и направь! Что характерно: процедурная и сан. узел отстояли друг от друга на расстоянии 20-ти метрового коридора. То было мое первое осознанное знакомство с эффектом, который производит клизма. А я то не знал. То была самая быстрая 20-ти метровка в моей жизни. Все решили сотые доли секунды. Баночка из-под майонеза, с написанной химическим карандашом, на аккуратно вырезанной из школьной тетради для математики прямоугольной бумажкой с фамилией. Каждые 3 часа. К утру собрался разноцветный сервиз. Кардиограмма. Эхокардиограмма. Рентген. Государство выворачивает человека наизнанку, если тот хочет достичь желаемого, причем, даже если это желаемое, в его же государственное благо. Ему нравится показать свою власть. Заставить прочувствовать всю ничтожность человека. Поставить его в удобную позицию, чтобы было сподручно управлять. Государство – это то, что против человека. Осторожно водя холодным стетоскопом по моей оголенной, еще не сильно поросшей груди, седовласая зав. отделением, женщина-врач внимательно вслушивалась в отзвуки рокочущего горячего юношеского сердца, и, глядя прямо мне в глаза, покачивала головой из стороны в сторону, я же, не отводя глаз, кивал ей в такт, но только вверх и вниз. Я кивал убедительнее. Предупредила о последствиях. Я согласился. Она, со вздохом, подписала. Я с выдохом получил желаемое. Я – готов. Проводы в армию. Совершенно неизвестные люди за столом. Алкоголь. Много алкоголя. Тосты. Небольшая потасовка. Оргия на квартире друга. Нормально, в общем-то, проводили, по-человечески. Ехали недалеко, пять часов. За это моим родителям пришлось заплатить. Военком предлагал, мне лично, на возмездной
