Стуча по мокрой брусчатке, черный крытый экипаж подкатил к подножию лестницы и, качнувшись, остановился. Дрогнула на прямоугольной двери красная занавеска, фыркнула одна из четырех запряженных гнедых лошадей.
Герцог Алан, высокий и полный мужчина с уже заметной сединой в черных, как у большинства Детей Рода волосах, шагнул с порожка прямо на нижнюю ступеньку и, тут же повернувшись, протянул руку.
– Что стоишь? – Задев Парамана плечом, отец встал рядом. – Иди, встречай, раз пришел. Поговорим позже.
Искоса посмотрев на него, Параман нарочито неспешно спустился и, вежливо кивнув герцогу, поклонился матери чуть ниже, чем следовало.
– Я тоже рада тебя видеть, – тихо и без улыбки сказала она, не сводя с его лица пытливо-ищущего взгляда. – Ты уже совсем вырос.
– А вы все так же молоды, матушка, – произнес он сотни раз отрепетированный в мыслях ответ.
Кивнув, она подала знак сидевшей в экипаже девочке.
– Познакомься с сестрой, Параман.
Опередив нерасторопного слугу, Параман подхватил ребенка и, поставив на мокрую ступеньку рядом с матерью, тут же убрал руки.
– Как трогательно. – Спустившись, отец встал рядом и, заложив пальцы за пояс, приторно улыбнулся: – Мой брат несомненно оценит вашу смелость, Нарина. Жаль, что благородство порой граничит с глупостью.
– Наверное, поэтому вы всегда были слишком умны, Ваше Высочество, – крепко взяв дочь за руку, ответила мать.
– О да, дорогая. И буду впредь. – Посмотрев на побледневшего от гнева Алана, он насмешливо добавил: – Берегите жену, герцог.
– Не стоит мне угрожать, – сдержанно произнес тот и, немного наклонившись, добавил: – Твои позиции давно не так сильны, как ты думаешь, Кайл. Советую быть осторожнее.
– Даже так, Алан? Что ж, я запомню. Благодарю за заботу.
В дверях поднялся шум, и толпившиеся у выхода люди расступились. Молча повернувшись, отец тяжело взглянул на Парамана и отошел в сторону.
Король спускался быстро и решительно, легко перешагивая через две ступеньки. Несмотря на то, что небо было полностью затянуто серовато-сырыми облаками, расшитый золотом камзол блестел так, будто на него светило солнце. Открытая спокойная улыбка на резко очерченных тонких губах, глубокие глаза, немного выдающиеся скулы, короткая окладистая борода, прикрывающая упрямый подбородок… Едва заметная тень от короны падала на прямой широкий лоб, через который до самых бровей тянулся тонкий белесый шрам. Дядя был выше отца и более тонок в кости,