– Я должен был знать, – произнес он. – В деревне мог узнать, да слишком торопился. Дело раздувать не стали, но, когда предложили уволиться по-тихому, я не упирался.
– Ты жалеешь об этом? – спросила Зоя и тут же торопливо поправилась, поняв двусмысленность вопроса. – Ты жалеешь, что больше не работаешь?
– Нет, – покачал головой Славич. – Работать, как раньше, я бы все равно не смог. Такая вот история…
Она повернулась к нему, теплая, пахнущая свежестью, и теперь в ее объятии была печаль и утешение, материнская нежность и прощение, вечное отпущение грехов…
Славич вытащил обувь из стенного шкафа, поднял лежавшую на полу фанерку и, выворотив ножом две паркетины, достал пистолет. Время игрушек миновало. Это был «вальтер», плоский и удобный, с не оттертой еще до конца заводской смазкой. Славич припрятал пистолет два года назад, когда его команда ликвидировала базу торговцев оружием под Калининградом. Это был не внезапный приступ клептомании. Славич уже давно собирался обзавестись собственным – не табельным – оружием и методично искал подходящего случая. Как раз такого, как тогда, под Калининградом. Точного количества стволов задержанные хозяева называть не желали ни под каким видом, поскольку незадолго до того часть партии отправили обычным маршрутом, кажется, на Кавказ. Славича это вполне устраивало.
Наплечную кобуру из мягкой кожи он надел под рубашку прямо на голое тело. Может быть, так было и не вполне удобно, зато надежно. Сверху Славич накинул легкую светлую куртку, совершенно скрывшую очертания оружия. Порывшись немного в столе, рассовал по карманам фонарик-карандаш и связку тонких титановых пластинок и стерженьков.
Он вышел из подъезда и не спеша зашагал через двор на улицу. Сейчас он чувствовал себя прежним Славичем, с глазами на затылке, настороженным и чутким, словно утративший остатки веры в людей уличный кот, вечно готовый на всякий случай к самому худшему. Ему не понадобилось оглядываться больше одного раза, чтобы угадать слежку: следившие были неопытны, они шли за ним парой в пятидесяти метрах, неумело пытаясь прикрываться спинами прохожих. Сделав несколько поворотов, Славич обнаружил, что кроме этих двоих за ним следует еще и автомобиль. Серый «ниссан» уже дважды проехал мимо, скрываясь в переулках. Славича знали и побаивались, на него тратили сил побольше, чем на остальных жильцов. Это порадовало Славича, скорее всего, от дома удалось увести всех, и Зоя пойдет без сопровождения. Одновременно он невесело усмехнулся злобному упорству своего врага, не жалеющего немалых, наверное, средств для достижения цели.
Набитый пассажирами под завязку троллейбус обогнал его и остановился в ста метрах. Славич незаметно замедлил шага. На остановке закрутился маленький людской водоворот – каждую минуту таких в городе тысячи. Те, кто желал сойти, – выбирались наружу, кто хотел ехать – прорывался внутрь. Славич дождался, когда у двери троллейбуса осталось всего двое-трое не успевших войти, и бросился