В знаменитый следственный изолятор его в 1988-м году притащили по поводу одной из громких разборок. Тогда, возле порта, в перестрелке погибли несколько бойцов противоборствующих группировок. Георгию Степановичу не повезло, он попался в руки ОМОНовцев. Когда Ника доставили к следователю, тот, видя, что перед ним человек жесткий, попытался сломать подследственного. Для чего кинул в камеру к «ссученным» – заключенным, которые шестерили на местного «кума» – начальника оперативной части. Их было четверо, детоубийца и пара насильников. Подобные «сучьи» камеры есть в любом следственном изоляторе. Задача «сук» – физически и морально сломать любого, кого подсадят к ним в хату. Безразлично, обычный это обвиняемый, например, бухгалтер, подозреваемый в растрате или вор в законе. Терять им просто нечего, так как с их статьями на зоне им не жить… В этой хате и чирканули Ника по лицу заточкой. Но Георгий Степанович был человеком не робкого десятка и, для начала сломав нападавшему нос, разбил одному из сокамерников череп об угол шконки.
Так сказать, «дал раскрутку». То-есть, будучи под арестом, совершил еще одно преступление. После чего, к его статье добавилась еще одна – за умышленное убийство. Однако от «ссученных» его сразу же отсадили, а смотрящий по «крестам» приблизил его к себе. Хотя судья и впаял Нику «трех Петров» – пятнашку, отсидел он лишь червонец. Причем, выскочил. Но не по «удо» -условно-досрочно за примерное поведение. Он был в авторитете и не мог пользоваться поблажками от государства. Соскочил Ник через «крест» – вышел через «больничку» по состоянию здоровья. Люди, которым смотрящий по изолятору загнал «коня» – сообщил о достойном поведении дальневосточного авторитета Ника, наехали на лагерного «лепилу» – врача. В итоге, тот «замастырил» Георгию Степановичу нужную «ксиву» – справку о том, что авторитет болен туберкулезом. Освободившись, Ник вернулся во Владик и женился на местной красавице Ксении. Спустя год у него появилась дочь Светланка.
Собрав вокруг себя пару десятков местных пацанов, Ник сначала прессовал свою малую родину, снимая сливки в порту Владивостока. Когда же ему показалось там тесно, отправился в Питер. Местная братва, помня, как лихо он расправился с «суками», оказала ему уважение и предоставила условия для нормального существования. Словом, отдала под его «крышу» пару крупных ресторанов, несколько СТО и три АЗС. Через пять лет авторитет легализовался и даже смог пролезть в депутаты законодательного собрания. И, невзирая на противодействие сотрудников криминальной разведки местного ГУВД, попытка эта вполне удалась. Но в депутатском кресле он пробыл сравнительно недолго, всего пару лет. Помешало его криминальное прошлое, которое конкуренты через полицию слили журналюгам. Это не могло понравиться коллегам-депутатам Ника. Но особенно расстраиваться