– Мне надо идти, – сказала она. – Меня и так не было слишком долго.
Он поднял руку, словно хотел схватить ее, потом сдержался.
– Здесь, в этом доме, времени сколько угодно! – сказал он. – В твоей спальне может быть зима, а может весна, все как ты захочешь.
– Мне надо идти, – сказала она, глядя вверх. – Но я вернусь. Я вечная и неизменная. И если ты будешь играть мне на дудочке, я буду навещать тебя.
– Я отдал тебе три вещи, – сказал Джакс. – Песню, дом и свое сердце. Если уж тебе надо уйти, не отдашь ли ты мне три вещи взамен?
Луна рассмеялась и развела руками. Она была нагая, как луна.
– Что же у меня есть такого, что я могла бы тебе отдать? Если что-то в моей власти – попроси, и я тебе это отдам!
Джакс почувствовал, что во рту у него пересохло.
– Во-первых, я хотел бы попросить у тебя прикосновение руки.
– Одна рука сжимает другую – ты получишь то, чего просишь.
Луна протянула ему руку – рука оказалась гладкая и сильная. Поначалу она показалась Джаксу прохладной, а потом удивительно теплой. По рукам у Джакса побежали мурашки.
– Во-вторых, я молю о поцелуе, – сказал он.
– Одни уста касаются других – ты получишь то, чего просишь.
И луна наклонилась к нему. Дыхание ее было душистым, губы упругими, точно яблоки. У Джакса захватило дух, и на лице его впервые в жизни появилось слабое подобие улыбки.
– Ну а третье? – спросила луна. Глаза ее были темными и мудрыми, улыбка – открытой и всеведущей.
– Твое имя! – выдохнул Джакс. – Чтобы я мог тебя позвать.
– Одно тело… – начала было луна, в нетерпении шагнув вперед. И остановилась. – Всего лишь имя? – переспросила она и обняла его за талию.
Джакс кивнул.
Она подалась ближе и тепло выдохнула ему в ухо:
– Лудис!
И тут Джакс достал черную железную шкатулку и захлопнул крышку, закрыв внутри имя луны.
– Теперь у меня есть твое имя! – твердо сказал он. – А значит, я имею власть над тобой. И я приказываю тебе: останься со мной навеки, чтобы я был счастлив!
Так и случилось. Шкатулка у него в руке уже не была холодной. Она потеплела, и Джакс чувствовал, как имя луны порхает внутри, точно бабочка, бьющаяся об оконное стекло.
Быть может, Джакс недостаточно проворно захлопнул шкатулку. Может быть, он слишком долго провозился с замком. А может быть, ему опять не повезло, как всегда. Но, как бы то ни было, он сумел поймать лишь часть имени луны, а не все имя целиком.
Поэтому Джакс может удерживать ее некоторое время, но она всякий раз от него ускользает. Она уходит из его разбитого замка и является в наш мир. Но все же часть имени остается у него, и потому ей всякий раз приходится возвращаться.
Геспе обвела нас взглядом и улыбнулась.
– И вот почему луна все время меняется. В этом-то замке и держит ее Джакс, когда она уходит с нашего неба.