– А зачем приходила эта девушка? Пожаловаться на амулет? – спросил я.
Килвин покачал головой:
– Нет. Как я уже говорил, она ничего толком не сказала. Но я не могу понять, зачем еще расстроенная девушка с амулетом могла явиться разыскивать вас, зная вас в лицо, но не зная вашего имени.
Он приподнял бровь, давая понять, что это вопрос.
Я вздохнул.
– Магистр Килвин, хотите, я скажу начистоту?
На это он вскинул обе брови.
– Я всегда только этого и хочу, ре-лар Квоут!
– Насколько мне известно, некто пытается навлечь на меня неприятности, – сказал я. По сравнению с тем, чтобы опоить меня алхимической отравой, распространение порочащих слухов было бы со стороны Амброза почти любезностью.
Килвин кивнул, рассеянно оглаживая бороду.
– Да, понятно…
Он пожал плечами и снова взял мел.
– Что ж, хорошо. Полагаю, этот вопрос пока можно считать закрытым.
Он снова повернулся к доске и оглянулся на меня через плечо.
– Надеюсь, в ближайшее время сюда не явится орда беременных женщин, размахивающих железными подвесками и проклинающих ваше имя?
– Я постараюсь, чтобы такого не случилось, магистр Килвин.
Я потратил несколько часов на всякую мелочовку в фактной, потом отправился в аудиторию в главном здании, где должны были проходить занятия Элодина. По расписанию они начинались в полдень, но я пришел на полчаса раньше и оказался первым.
Мало-помалу в аудиторию просачивались другие студенты. Всего нас оказалось семеро. Первым пришел Фентон, мой товарищ и соперник по курсу углубленной симпатии. Потом появились Фела и Бреан, хорошенькая девица лет двадцати, с рыжеватыми волосами, подстриженная под мальчика.
Мы болтали, знакомились друг с другом. Джаррет был застенчивым модеганцем, которого я встречал в медике. Я знал, что молодую женщину с ярко-голубыми глазами и волосами медового цвета зовут Инисса, но не сразу вспомнил, где я с ней познакомился. Это была одна из многочисленных недолговечных пассий Симмона. И последним был Юреш. Ему было уже под тридцать, полноправный эль-те. Судя по цвету лица и выговору, он был родом из самого Ленатта.
Пробило полдень. Элодин не появлялся.
Прошло пять минут. Потом десять. И только в половине первого Элодин наконец впорхнул в аудиторию с охапкой каких-то бумаг. Он бросил их на стол и принялся расхаживать перед нами взад-вперед.
– Прежде чем мы начнем, вам следует уяснить себе несколько правил, – сказал он без какого-либо вступления, даже не извинившись за опоздание. – Во-первых, вы должны все делать, как я говорю. Вы должны стараться изо всех сил, даже если не понимаете, зачем это надо. Вопросы задавать можно, но потом. Я сказал – вы сделали.
Он окинул нас взглядом.
– Ясно?
Мы кивнули и промычали что-то утвердительное.
– Во-вторых,