Сыграли свадьбу, обвенчали и Наталья Ивановна подарила им лошадь, корову и птиц, и они уехали в Ершов, чтобы попробовать самим зажить своей семьей. Там у Петра уже был саманный небольшой домик, родители умерли и жил он один. Стали жить молодые в любви и согласии.
Полина, кареглазая брюнетка, стройная, красивая, родила сына Ивана, через год с половиной – Михаила, а через два года родилась девочка Мария, похожая на Петра. Прошло еще пять лет и Полина вновь ждала ребенка.
Все было бы хорошо, но в соседях у них проживала пожилая женщина с дочерью Ганной. Ганна ее выросла и черная, толстая ее коса тоже росла и вытянулась аж до пят, сама же девушка была невысокого роста. Черные глаза всегда завистливо следили за соседями и приплюснутый нос вынюхивал счастье супругов, а толстые губы шептали проклятия, приоткрывая безшумно большой рот. Мать ее славилась качественной повитухой, иные же боялись и считали их обеих ведьмами.
Вот пришло время Полине рожать. Холодный осенний ветер поднимал и кружил сухую траву и, завывая, несся в голое поле. Воды отошли и Полина попросила Марию сбегать за соседкой, та пришла и постелила на холодном глиняном полу тряпицу и приказала роженице лечь. Повитуха открыла дверь и ледяной ветер пронизал разгоряченное вспотевшее от потуг обнаженное тело насквозь. Полина дрожала от холода и стонала от боли. Долго она мучилась и наконец родила девочку. Повитуха ушла. Петр помог жене встать и положил на кровать. Но жене становилось все хуже и на другой день Полина умерла, а девочка на третий.
Марию бабушка увезла жить к себе, а сыновья остались с отцом. Не долго горевал вдовец, появилась новая жена Ганна, которая тут же примчалась его утешать. Соседи, глядя на них, поговаривали:
– Видно, эта ведьма привязала его к себе своей длинной косой, а Полину уморили.
На том и кончились пересуды.
Мария жила у Натальи Ивановны – та внучку любила и учила читать, писать, вести правильно хозяйство, готовила себе замену. Сыновья разъехались, обзавелись уже своими семьями и появились у них дети, но жены сидели дома с детьми и к бабушке внучат не пускали. К Наталье Ивановне тоже ходили люди лечиться: к пожилому возрасту в ней дар открылся, она сама ездила у дочери роды принимать всех троих внучат, а вот последнего ребенка не смогла: преждевременно роды начались и поэтому пришлось пригласить повитуху, мать Ганны. Наталья Ивановна их не винила и на бога не роптала – что уж суждено. Заговаривала грыжу, экземы, снимала порчу и сглаз. Мария просила бабушку:
– Научи меня своему делу, я тоже хочу людям помогать.
Но бабушка категорично отрицала:
– Не научу тебя, доченька, трудная эта работа. Мучить тебя будут, день и ночь в работе. У тебя и так много заботы будет, хозяйство у меня большое, землю вспахать