Спивается Россия.
На рынке, куда я завернула, тоже сидела команда выпивающих мужиков, и это было очень жалко видеть.
Зато продавец шлёпок рассказал мне, где можно найти колонку с питьевой водой. У колонки три девочки-подростка наполняли бидон. Я спросила, можно ли эту воду пить некипячёной, и одна из них ответила, что иногда можно. Но обычно они кипятят.
Я налила воду в полуторалитровую бутылку, накидала туда пять таблеток активированного угля и насыпала чуть-чуть марганцовки. Пью полдня, а сама жду. Хотя из колонки, помнится, я ещё в Можайке пила после горы и тренировок с парапланом. Ну, только герпес на губе вылез от того, что вода была ледяная, а я – упаренная. Но «полоскания» -то два дня подряд не было, как в крайний раз с водой из колодца!
Сегодня я планировала нещадно «педалить» и доехать хотя бы до Старой Руссы, но на развилке так вдруг захотелось завернуть в Коростынь, что я махнула рукой на сроки и поехала в Коростынь.
Это было больше, чем все мои ожидания, если бы они были.
Это было стадо гусей и два аиста. И озеро Ильмень.
Берег озера почти везде размякший, покрыт зелёной чавкающей тиной и густо усыпан ракушками устриц. Там, где камешки – всё заполнено людьми. Деликатно протиснулась к воде – тёплой, прозрачной, голубой. Не залезть туда было выше всяких сил! Подъехала к камушкам. Обмоталась парео, подаренным накануне подругой. Поочерёдно сняла из-под него штанины – одну за другой – и тут услышала мужское:
– О-о-о! А можно повторить на «бис»? – адресовано, безусловно, мне.
Но я была настолько «в себе» и поглощена желанием залезть в воду, что не прореагировала никак.
Вода. Я всасывала её кожей, обмывая лицо и шею. Смачивая ноги. И руки.
Это было воссоединение с огромным озером, которое своей голубизной тон в тон сливалось с вечерним небом где-то посередине мутной туманной дымки, осевшей на горизонте.
…Потом я пошла дальше, в парео, ведя велосипед «в поводу» и встретила машину из Питера! Ха! Парень спросил:
– Можно ли