– Я могу раздать те четыреста экземпляров, что у меня есть сейчас! – в запале сказал я.
Борис, взяв чемоданчик за ручку, поднялся.
– Вот видите, Стецкий. Вы уже прямо сейчас начинаете шантажировать меня. Нехорошо. Некрасиво, Александр Николаевич. Конечно, раздавайте ваши четыреста экземпляров, кто же лучше вас раздаст?
Шепетинский прошел мимо меня и вышел в прихожую. Из прихожей он сказал:
– У вас есть ложечка?
– Не понял? – не понял я.
– Ну ложечка, – сказал Шепетинский. – Обуться.
Чёрт, неужели он действительно так и уйдёт. Я тоже вышел в коридор и подал Борису ложечку.
– Одно колено не гнётся, – с улыбкой пояснил он. – Раздавайте свои экземпляры, Саша, десять тысяч – это не деньги, зато порадуете совершенно незнакомых вам людей. Вы же уже всем знакомым по экземпляру подарили?
Шепетинский с улыбкой посмотрел на меня.
А ведь и впрямь уйдёт сейчас. Но я выдержу, нужно держаться до самого последнего момента. В конце концов, у меня есть его визитка, чёрт побери. В конце концов, своё я получу в любом случае. В лифте. Он сдастся в лифте.
Я улыбнулся на прощание Шепетинскому. По-моему, вышло искусственно и криво.
– Маменьке кланяйтесь от меня, – решил пошутить я напоследок.
– Спасибо, но маменька моя в гробу лежит уже лет пять как, – ответил Борис. – Всего хорошего.
Борис повернулся, чтобы уходить, но задержался в дверях.
– Чего же вы всё-таки хотите, Александр Николаевич? – вдруг спросил он. – Неужели и впрямь денег?
Я облегчённо выдохнул про себя. Похоже было на то, что я выиграл.
– Денег, денег, – сказал я. – Если уж продавать с потрохами всё. Без остатка.
Шепетинский смотрел на меня и ничего не говорил. Я на секунду задумался, какое продолжение должно быть у разговора. И тут меня прорвало.
– Вы знаете, Шепетинский, нет, – сказал я. – Хочу я, допустим, писательского признания, славы, интервью и вручения мне премий. И дрожащим голосом произносить слова благодарности на вручении этих премий. Я хочу, чтобы меня носили на руках, пусть хоть немножечко, за то, что вот я – умный и образованный человек, который мог сделать карьеру или уж, во всяком случае, построить какой-никакой бизнес, стою сейчас перед вами в рванье, в кармане у меня денег ровно на следующий месяц интернета, и даже что я буду жрать на следующей неделе, я толком не знаю!
Шепетинский разозлил меня.
– А знаете отчего, Борис? – спросил я. – Потому что всё, всё что у меня было в жизни, я сменял на то, чтобы доказать, чтобы показать человечеству, что Маяки все-таки существуют, понимаете, Борис?! Всё сменял, всё отдал! Жену, сытую размеренную жизнь, возможность не думать о том, чем платить за квартиру на следующей неделе и что купить на обед сегодня – ливерной колбасы или плавленый сырок!
– И? – сказал Шепетинский.
– И тут приходите вы, суёте мне эти десять тысяч