Перед внутренним взором мелькали, пивные бутылки, банки, сигареты, лица… Генка остановился на Артеме. Он, пожалуй, один в их компании кто баловался травкой. Но, как не старался восстановить до мельчайших подробностей их отношения, ничего, что помогло бы вызвать подозрение или хотя бы намекнуть на употребление дури, в памяти не воскрешалось.
«Возможно, – Генка выстраивал версию, – под воздействием наркотика, непонятно каким образом попавшего в мой организм, у меня поехала крыша. Галлюцинации, которые начались ночью, продолжились чуть позже – утром. Со страха я выскочил из окна, добежал до пристани, там слетел с пирса. По великой случайности рядом оказался портовый рабочий, чистивший коллектор, он меня и спас. Этот мужик сейчас меня выводит по трубе наружу. Все объяснимо, – воспарял духом Генка, – надо только пошевелить мозгами. Не стоит ли заговорить с работягой, кстати, внешность его наверняка другая, чем нарисовало мое больное воображение, и выяснить подробности?».
Едва он открыл рот, как налетел на остановившегося спасителя.
– Тихо. Куда летишь? Держи дистанцию.
Генка отпрянул. Мужчина стоял и что-то двигал над головой. Глухой металлический скрежет наталкивал на мысль, что это чугунная крышка канализационного люка.
Болезненный серый свет пролился в коллектор. Рабочий уцепился руками за края чугунного кольца, подпрыгнул и в следующий миг перед лицом Генки мелькнули грубые ботинки на толстой подошве перепачканные илом.
При бледном сумеречном свете его версия посыпалась, как пепел с кончика сигареты. Лохмотья рабочего вовсе не походили на спецодежду. Еще эти ботинки…. Генка засомневался, что уровень бедности отечественного пролетариата настолько низок.
Муханов с опаской, словно черепах из панциря, высунул голову из чугунного люка и осмотрелся. Сгустившиеся сумерки щадили его запутавшееся сознание. Толком ничего нельзя было разглядеть. Противная морось заставили его поежиться, руки покрылись гусиной кожей.
– Давай, вылезай, – услышал он сверху настойчивый шепот спасителя.
Сбитый с толка Генка поспешил выбраться наружу. Получалось суетливо и неуклюже. С первой попытки ему это сделать не удалось. С тяжелым вздохом незнакомец наклонился и протянул перепачканную грязью ладонь. Муханов вцепился в нее обеими руками. Одним рывком тот вытянула его из бетонной кишки.
– Слушай сюда. Быстрехонько крутим ягодицами и главное, ничего не боимся. Ни-че-го-не-бо-им-ся, – по слогам повторил мужчина, глядя прямо Генке в Глаза. Иди за мной и не отставай, – шептал незнакомец в пончо с кривым ятаганом за поясом. Муханов успел рассмотреть оружие, которым, по всей вероятности, тот перерубал кости утопленнику.
– Еще помни – ни слова. Пикнешь, – мужчина проследил взгляд Генки и остановился на своем ятагане, – язык отрежу.
Генка поднял