Нэинри, заскользив по мокрой земле, спустилась с откоса на усыпанную сосновой хвоей дорогу, змейкой теряющуюся среди деревьев, и остановилась рядом с Осколком Тьмы. Чего ей хотелось теперь больше всего, так это запихнуть события последних дней обратно, в глубину мироздания, туда, откуда они взялись. Она категорически не была готова к происходящему – к такому вообще никто и никогда не бывает готовым. Мир оказался слишком большим, законы его слишком непонятными, а знания самой Нэинри – слишком ничтожными, чтобы как-то во всем этом разобраться. Знания Осколка Тьмы и Аскеля тоже доверия не внушали, особенно если учитывать тот факт, что они втроем четвертый день блуждали в лесах, и только теперь, совершенно случайно, им удалось выйти на незнакомую дорогу, ведущую в неизвестном направлении.
Аскель ураганом вылетел из леса следом, ломая по пути сучья, разбрасывая ветки и пыхтя, как десяток старых ежей. С ветки с громким бормотанием сорвалась птица, испуганная его неожиданным вторжением.
– Я предлагаю, – сказал мальчик, и в голосе его заметно сквозила усталость, – пойти по этой дороге. Мы уже два-три… четыре дня бродим в лесу. Хватит! Мы ведь не лесные духи, чтоб остаться тут навсегда, а? Дорога куда-нибудь приведет, мы найдем там людей и спросим, где мы и как нам отыскать эту ведьму.
– Нам следует быть осторожными, – ответила ему Нэи. – Наткнемся на водную деревню…
– Там даже никто не поймет, что я овен! – перебил ее Аскель. – В таких местах почти никогда нет ведьм – та, которую мы ищем – исключение – наврем что-нибудь, не впервой. Хватит лесоблужданий! Все! Я протестую! И объявляю забастовку! И голодовку!
Вообще-то Нэи и не собиралась с ним спорить – лишь высказывала опасения, но подобные вспышки брата всегда разжигали в ней ответный протест.
– Твое право, – девушка с деланным безразличием пожала плечами. – Еды и так немного – мне больше достанется…
– А кто сказал, что я объявляю свою голодовку? – огрызнулся мальчик. – Вот съем ночью все припасы – вам придется пойти в деревню, и не важно, хотите вы этого или нет… А ты чего молчишь, Осколок Тьмы?
Обращенный, все это время дипломатично хранивший молчание, рассеянно посмотрел сначала на Аскеля, потом на Нэи, и, наконец, спросил:
– А? О чем вы говорили?
Аскель вымученно воззрился на сестру и печально оповестил ее:
– Это настоящий кошмар. Мы теряем его изо дня в день. Он уходит куда-то и даже ничего не говорит нам – а там ведь, может быть, есть что-то полезное.
– Нет там ничего полезного, – буркнул Осколок Тьмы.
Нэи подумала про себя, что даже если бы и было, то говорить об этом все равно не стоит. За последние четыре дня ее страх перед Осколком Тьмы немного поубавился, но что у него на уме – это для Нэи все равно оставалось недосягаемым. Наверняка что-то жуткое, и от