…Все изменилось вчера. Они ужинали в ресторане, отмечая очередную годовщину, и он сказал, что хочет «попробовать что-то еще». Заказал рыбу вместо привычного стейка, попросил официанта принести что-нибудь покрепче вина. И ни разу не прикоснулся к её запястьям. Наверное, этого стоило ожидать ещё тогда – пару месяцев назад – когда вместо завтрака он просто налил себе кофе. Или когда переключил их «вечернюю программу» на другой канал. А, может, когда принёс ей розы, которые она так не любила… … Она стояла в прихожей и обводила взглядом родную, но такую чужую, гостиную. И вроде бы те же стены с бежевыми обоями, та же мебель, которую они целый месяц выбирали в каталогах, но ничего, наполненного теплотой. Её ждало солнце, волны Индийского океана и самый первый – новый – рассвет. Завтра Она откроет опухшие от слез глаза, выпьет бокал шампанского на завтрак и будет учиться жить без него. Без того, кто просто перестал её любить.
Было время, когда они писали друг другу длинные сообщения. Рассказывали о жизни, о том, как прошёл день, строили совместные планы и улыбались друг другу с разных концов земли. Иногда она читала ему книги, он засыпал примерно на второй странице, но открывая глаза все ещё слышал её тихий голос, заканчивающий рассказ.
Расстояние убивает.
Он помнил, с какой интонацией она произнесла его имя и как осторожно провела ладонью вдоль рукава при самой первой встрече. Они тогда всю ночь просидели в зале прилёта: пили холодный кофе, придумывали истории окружающим людям и молча смотрели друг другу в глаза. Она тогда задремала на его плече и он – аккуратно накрыв её своим пальто – несколько часов вдыхал, запоминал, наслаждался запахом её волос. Она улетала на рассвете. В пять тридцать утра они маленькими шагами отдалялись друг от друга, не желая расцеплять пальцы и запоминая каждую из миллиона крупинок в глазах. По её щекам стекали соленые слезы, причёска растрепалась и одежда была слегка мятой, но она была самой прекрасной из всех, кого он когда-либо видел в своей жизни.…
Они встретились через триста дней. А спустя год он одевал тонкое обручальное кольцо на изящный палец любимых ладоней.
…Рой мыслей проносился в голове, пока взгляд провожал улетающий вдаль самолёт. Не успел. Спешил, бежал за ней, в попытке остановить, задержать, сказать, что все ещё любит каждую крупинку её карих глаз. Он до дрожи в запястьях ощущал, как разрываются небеса и как она навсегда уходит из его жизни.
Хрусталь
Этот вечный дождь за окном, сменяемый редким снегопадом, продолжал сводить с ума. Она яростно задернула шторы, потуже укуталась в шаль и мельком взглянула на телефон.