Перед тем как исчезнуть, Рикардо действительно свел Берна с другими вампирами. Это были замкнутые мрачные люди. Все они жили поодиночке и общались только между собой. Скоро Берн научился управлять своим обновленным телом. Привык к выраставшим во время жажды клыкам. Приспособился к возросшей физической силе и ночному зрению. Запомнил, что от сильных эмоций в глазах зажигаются зеленые огоньки, и старался в таких случаях отводить взгляд, чтобы никого не пугать. Один из вампиров рассказал, что можно выбрать какой-нибудь звериный образ для перевоплощения. Берн стал оборачиваться вороном. Ночами он летал над городом и пытался осознать все, что произошло. Иногда прилетал к моему отцу, они разговаривали до утра.
Через месяц Берн побывал на своей первой охоте. Я помню, как он потом сидел в родительской гостиной, содрогаясь от отвращения и всхлипывая. Моя мама утешала его.
Рей вскоре выписался из больницы, он совсем поправился. Какое-то время Берн мог еще утешать себя мыслью, что, пожертвовав собой, он спас брату жизнь. Но их отношения портились с каждым днем. Рей кричал, что он никого не просил спасать его, что теперь он чувствует себя обязанным и это бесит его. Потом, как я слышал, он связался с дурной компанией и через несколько лет погиб в пьяной драке. Наверное, я даже не был бы козлом, если б сказал, что история с Рикардо обернулась ошибкой и Берн стал вампиром зря. Но если бы этого тогда не случилось, жизнь наших семей и многих других людей сложилась бы совсем по-другому. И я не уверен, что это был бы лучший вариант.
Хуже стали и отношения Берна с Рионом. Они перестали понимать друг друга. Вместо любви и поддержки, Берн получал раздражение и жалобы. Рион обвинял его в неблагоразумности. В том, что он испортил жизнь им обоим. Нико не хотел принимать чью-либо сторону и страдал вдвойне. Берн стал надолго уходить из дома. Весной он с облегчением отправился в совместное турне с моим отцом. Честно говоря, я не представляю, что должно произойти, чтобы Берн бросил музыку.
Я хорошо знаю, что чувствуешь, стоя на сцене. От звучащей музыки, льющейся, кажется, из самых глубин твоей души, от вида безумных радостных лиц в первых рядах толпы, от улыбок и веселых взглядов твоих друзей, стоящих тут же – от всего этого у тебя словно вырастают крылья, и сердце хочет выпрыгнуть из груди, ты чувствуешь себя живым и счастливым. Ты чувствуешь себя влюбленным во всех людей на свете. Особенно в тех, кто так близок тебе. Тех, кто всегда рядом…
Об их романе начали писать в газетах. Сначала, с нотками скандала, в желтой прессе. Затем об этом заговорили более серьезные издания. В их статьях чувствовался деликатный вопрос к Генри и неловкое молчаливое сочувствие моей матери. Мама же относилась к происходящему легкомысленно. Она со смехом восклицала: «Двое моих любимых мужчин увлеклись друг другом! Неужели я буду возражать?» Вернувшись из поездки, Берн собрал свои вещи и ушел от Риона. Он временно поселился в пристройке дома моих родителей.
Пит был в растерянности.