Анжела пожала плечами.
– Холостяки знают все, – насмешливо сказала она. – А разве не то же происходит с номером третьим, четвертым и всеми последующими?
– Не совсем… Я заметил, что перед номером третьим обычно бывает интервал. На третьего ребенка решаются потому, что первые два уже становятся самостоятельными и родителям снова хочется иметь малыша. Необъяснимое пристрастие к этим противным маленьким созданиям, но биологически это – здоровый инстинкт. Так оно и идет, рождаются новые дети, добрые и злые, смышленые и тупые, но они разделяются на пары и так или иначе уживаются. И наконец, возникает запоздалый вопрос, кому из них как первенцу незаслуженно уделяется больше внимания.
– И это несправедливо, вы хотите сказать?
– Совершенно верно. Несправедливо, как сама жизнь.
– И что же с этим делать?
– Ничего.
– Болди, тогда я не понимаю, о чем идет речь.
– На днях я уже говорил Артуру, я – мягкосердечный человек. Люблю, когда люди счастливы, и стараюсь хоть немного возместить им то, чего у них нет и не будет, сгладить несправедливость. А если этого не делать… – он на мгновение задумался, – это может оказаться опасным.
– Болди иногда такой вздор городит, – задумчиво сказала мужу Анжела, когда их гость ушел.
– Джон Болдок – один из самых передовых ученых нашей страны. – Глаза Артура Фрэнклина насмешливо блеснули.
– О, знаю, – с легким презрением отозвалась Анжела. – Вот если бы он вел речь о римском и греческом праве или о малоизвестных поэтах Елизаветинской эпохи, я бы внимала ему с восторгом. Но что он может знать о детях?
– Абсолютно ничего, как мне кажется. Между прочим, на днях он посоветовал завести Лауре собаку.
– Собаку? Но у нее уже есть котенок.
– Он считает, что это не одно и то же.
– Как странно… Я помню, он говорил, что не любит собак.
– Кажется, да.
– Вот Чарльзу собака, наверное, нужна, – задумчиво сказала Анжела. – Он очень испугался недавно, когда у дома священника к нему кинулись щенки. Плохо, когда мальчик боится собак. А если бы у него была своя, он бы уже привык к ним. И верхом ему надо научиться ездить. Я бы хотела, чтобы у него был пони. Вот только пастбища у нас нет.
– Ну нет, никаких пони. Я боюсь, – возразил Артур.
А в кухне горничная Этель говорила поварихе:
– Этот старик Болдок тоже заметил.
– Что заметил?
– Ну что Лаура – не жилец