Сестры сидели на кухне. Адди поставила перед Лорри большой хрустальный стакан с толстенным дном и налила в него на палец горькой «версенской» настойки.
– Адди!! – Лорри с удивлением уставилась на сестру.
– Давай, давай! Можно. Даже нужно! Я и себе налью.
Адди поставила на стол еще один такой же стакан, тоже налила в него на палец и первая выпила.
– Давай, давай, Лорри! Чего там нюхать! Глотком! Вот так!
Лорри еще ни разу не пила столь крепких напитков. Ге опыт в этом деле ограничивался пивом или легким виноградным вином на студенческих вечеринках. Поэтому, глотнув огненной жидкости, она поперхнулась, закашлялась, замахала ладонью перед открытым ртом. Адди сунула ей в рот крупную маринованную оливку: «Закуси!»
Лорри прислушивалась к своим ощущениям. Чувство горечи во рту и спазм в горле быстро проходили. Оставалось неожиданно приятное послевкусье и ощущение расслабляющего, приятно пекущего тепла, растекающегося по внутренностям. Только теперь она вдруг поняла, насколько сильное нервное напряжение накопилось у нее за время всего лишь одного разговора с матерью и подумала, что разрядка, хотя бы и с помощью водки, действительно была как нельзя кстати. «А как же тогда Адди достается!» – пришло ей в голову. Она снова подняла глаза на сестру, думая сказать ей об этом, но та заговорила сама:
– Вот так и живем, сестричка! А ты больше не экспериментируй. Я имею ввиду – с мамой. Это бесполезно, поверь. Болезнь, понимаешь? Мне психиатр, который маму наблюдает, вообще сказал, что депрессия – заразная вещь. Глубоко вникать в переживания больного родственникам, по возможности, не следует. Можно самим свихнуться. Кормить, поить – да, лечить – да, ухаживать – да, а вот пытаться переубедить больного – ненужная трата собственных психических сил. Поняла?
– На словах понятно, но трудно как-то принять это, Адди! Я ведь, когда уезжала прошлым летом, – она еще совсем нормальной была. Поверить невозможно…
– Я тоже сначала все не верила… Но потом – пришлось… А теперь уже как-то и привыкла. Темару вот тоже, не просто. Сама знаешь, ему вот-вот семнадцать, самое загульное время: ребята, девчонки… а тут дома – такое. Мы даже в гости пригласить никого не можем. Ты еще не знаешь, а ведь мама очень агрессивная стала ко всем чужим. Ей кажется, что все, кто к нам приходит – или нас «объедают», или еще как-нибудь обмануть хотят… Просто бзик! Мамуля такой концерт может устроить, только держись. Темар, понятное дело, любую возможность уйти из дома использует…
– Слушай, Адди, а может, мне взять академический отпуск… хотя бы на год, и пожить здесь? Вдвоем нам с тобой легче будет. Я и работу себе найду. В госпитале каком-нибудь, или в больнице…
– Вот еще! – немедленно отозвалась Адди. – Глупости какие выдумываешь. Еще одна с ума сошла! И не вздумай!! Тебе год осталось учиться – вот и учись! А там