Паром шел по морю, словно утюг по гладильной доске. Шум машин где-то в глубине под нами был почти не слышен. В открытый иллюминатор долетал шелест волн.
– Ты там Валюху сильно не зажимай, – не унималась Карташова, когда мы улеглись парами, каждая на своем диване.
– А для чего же ты нас вместе положила? – тоном мужчины, повидавшего жизнь, старался отшучиваться я.
– Ой, ха-ха-ха, ты на него посмотри! Валюха, блюди себя… Не давайся ему.
– Блюдю… Блюдю, – тихо отвечала она в сторону перегородки.
Почти всю ночь я не сомкнул глаз. Она лежала ко мне спиной, ни разу не шелохнувшись. Всего лишь раз я провел ладонью по ее бедру, а показалось, что по шершавому бревну. Она была в джинсах.
Мы подходили к Красноводску утром. Был полнейший штиль. Море светилось одним большим солнечным бликом. Вся каюта была залита светом. На пирсе Карташова и Коля присоединились к экскурсионной группе, и мы на время расстались. Не зная с чего начать, я предложил Валентине просто прогуляться, а дальше будет видно. Она согласилась.
Красноводск оказался тихим городишком среднеазиатского типа, лежащим на краю пустыни. Его печальная слава – расстрел двадцати шести Бакинских комиссаров. Если бы не резервуары у морского причала, можно было бы сказать, что время здесь остановилось очень давно. Узкие извилистые улицы меж одноэтажных домов с плоскими крышами – это его центр. Чем дальше от центра, тем выше дома. А где-то совсем на окраине – новый микрорайон пятиэтажек.
Мы плутали по узким улицам, разглядывая местные достопримечательности, когда неожиданно набрели на группу экскурсантов. Женщина-гид рассказывала об историческом значении этой части города. Решили примкнуть к этой группе, узнав, что она направляется в краеведческий музей.
Выйдя из музея, Валя сказала, что хочет пройтись по магазинам. Расставаясь, мы условились встретиться в пять вечера у причала.
На одном из перекрестков я купил себе два чебурека и отправился в сторону моря. Бродить по городу без Валентины мне почему-то не хотелось. Этот берег Каспия не был похож на наш. Только здесь, глядя на бледно-голубое море, можно было сказать: это действительно озеро. Даже чаек почему-то не было видно. Но, может быть, во всем была виновата погода. Так тихо у воды бывает только у горного озера. Я снял башмаки и пошел босиком по воде.
Прождал я ее более двух часов. Солнце уже клонилось к закату. Наконец увидел ее, неспешной походкой приближающуюся ко мне. В руках в сетке-авоське она несла две дыни. Пошел ей навстречу.
– Ну как прогулка? – спросил я ее еще издалека.
– Полдня рынок искала. Хотела купить четыре дыни, но передумала. Не донесла бы. Тяжелые.
– Может, искупнемся? – принимая