– Я уже обследовался в групповом госпитале. Ты давай поторопись. Отведи меня в офицерскую палату. Я там подожду.
Феофанов одним глотком проглотил мензурку со спиртом, принесенную старшей медицинской сестрой, крякнул, расковырял и высосал два куриных яйца, зажевал их кусочком черного хлеба, повеселел, зарумянился и бодро покинул медицинский батальон, проговорив уже на крыльце свою излюбленную фразу: «Ну, смотрите, черти полосатые, кочерыжки долбанные, чтоб все было в порядке!»
2.
Это произошло несколько месяцев спустя. Был конец рабочего дня. Еремин сидел за своим рабочим столом в ординаторской и просматривал график дежурств. Вместе с ним в комнате находился Лабазов и два его ординатора. Вдруг входная дверь резко открылась и, как призрак, возник подполковник Феофанов. Он сделал несколько шагов и остановился посередине ординаторской. Его внимание что-то привлекало. Он, следуя своему зрительному восприятию, быстро поворачивал голову влево, вправо, вверх, вниз, словно пытаясь что-то рассмотреть. Но это что-то, видимо, было подвижным и не давало возможности зрительно сосредоточиться на себе. В следующее мгновение Феофанов одним шагом достиг стола Лабазова и двумя руками попытался то ли что-то схватить, то ли кого-то поймать. При этом Иван Тимофеевич помял два листа бумаги и сбросил на пол несколько историй болезни, в следующее мгновение он переключился на ординатора, потрепав ему халат. Затем его ладони сомкнулись над спинкой стула. Послышался возглас: «Гад, увернулся! Все равно поймаю!» Он бросился к мусорной корзине, опрокинул ее и среди вороха рассыпавшихся бумаг, встав на колени, продолжил преследование своего врага.
– Вот, сволочь, еще мне рожи корчит!
Еремин все понял. Он подошел к начальнику медицинской службы дивизии и сказал:
– Иван Тимофеевич, успокойтесь! Мы его поймали!
– Покажите!
– Он в биксе! – Еремин показал пальцем на бикс со стерильными сменными масками. – Но его открывать нельзя.
Затем Еремин жестом позвал Лабазова и шепнул ему на ухо:
– Вызови невропатолога и набери в шприц седативное, я попытаюсь его уговорить на укол.
Общими усилиями хирурги успокоили своего дивизионного начальника, после укола тот крепко уснул. Спал почти сутки и, проснувшись, ничего не помнил. Феофанову шел пятьдесят второй год, он готовился к убытию в Союз и увольнению в запас.
МЕДИЦИНСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ
– С вами хочет поговорить подполковник Феофанов, – сообщила Еремину постовая медицинская сестра хирургического отделения, подавая телефонную трубку.
– Майор Еремин, слушаю, – представился он своему начальнику.
– Даю тебе пять минут на сборы и ко мне. Выезжаем в часть.
– А что там произошло? – попытался выяснить Еремин.
– На месте все узнаешь. Вот «кочерыжки долбаные, черти полосатые», – послышалась любимая фраза начальника медицинской службы дивизии.
Еремин сообщил о своем отъезде комбату